– Наш долг? Смотреть, как человека вешают?
– Да. – Мама плеснула вина в стакан. – Потому что, нравится тебе или нет, мы должны поддерживать папу, даже если не одобряем его поступков.
– Но ведь это было… варварство. Тащить нас смотреть, как человек умирает. Папа просто псих. И ты тоже.
– Мне это понравилось не больше твоего. – Мама одним духом выхлебала стакан вина.
– Врешь. Ты не могла даже глаз отвести. Я же видела.
– Я не смотрела, – негромко ответила мама и налила себе еще стакан.
Я поняла, что больше не могу. Выхватила у нее бутылку и запустила через всю кухню. Бутылка ударилась о шкафчик, отскочила, завертелась на полу. Но не разбилась. Жалкие остатки вина бесшумно капали из горлышка, натекла лужица.
– Вон! – рассвирепела мама. – Иди к себе в комнату!
Наконец-то я добилась реакции. И она не задела во мне никаких струн.
– Тебе ведь на самом деле все равно, да? – Я даже не пыталась скрыть омерзения. – Тебе наплевать, кого там вешают – хоть живого человека, хоть винную бутылку.
Мама наотмашь ударила меня, но на сей раз не застала врасплох. Я тут же развернулась к ней лицом.
– Тут вот вино разлилось. Давай, вылизывай. Ты же не хочешь, чтобы оно пропало, правда?
Мама охнула – и тут же попыталась это скрыть, но опоздала. Я все слышала.
– Ждешь, когда я уйду, не хочешь при мне плюхаться на четвереньки? – Я ощерилась. – Ладно. Не буду тебе мешать.
Мама схватила меня за руку и развернула лицом к себе.
– Черт побери, Персефона, ты же ничего не понимаешь! – зашипела она на меня. – Думаешь, ты одна тут страдаешь? Райан Макгрегор был мне другом. И Мэгги Макгрегор тоже. Неужели ты думаешь, будто мне хотелось смотреть, как его вешают?
– Тогда зачем было ехать? – заорала я на нее.
– Когда-нибудь ты поймешь, что в этой жизни приходится делать не только то, что хочешь! А когда ты это поймешь, ты, возможно, вспомнишь меня, – процедила мама.
– Постараюсь вспоминать тебя пореже, – прямо заявила я. – Говоришь, они были твои друзья? Никакая сила не заставила бы меня ехать и смотреть, как вешают моих друзей. Никто и ничто. Даже папа.
– Я пыталась помочь… – прошептала мама.
– Каким образом? Тем, что напилась в стельку до и после?
– Вот дура! Кто, по-твоему, оплатил им адвоката и все судебные издержки? – Мама взяла меня за плечи и встряхнула: – Я умоляла, я раздавала деньги, я делала все что могла, чтобы Райана не повесили. Что мне еще оставалось? Скажи мне.
– Это ты оплатила адвоката?
Мама отвернулась:
– Да, но это должно остаться между нами. И не потому, почему ты думаешь.
– Это тебя больная совесть заставила, – заявила я маме. – Ты в жизни не делала никому ничего хорошего, думала только о себе. Так что иди, возьми еще бутылочку. Ты заслужила.