Но как?
Как гениальную певицу, не более того.
Так откуда же берутся «сведения» о том, что они были любовниками?
Подобного рода «сенсации» рождаются очень просто. Вот, например, что писал в своем письме жене после представления «Волшебной флейты» сам Моцарт:
«Вена, 14 октября 1791 года. Дорогая и прекрасная женушка. Вчера, в четверг 13-го, Хофер сопровождал меня и мы пошли повидать Карла. Мы пообедали там и вернулись в карете. В шесть часов я поехал за Сальери и Кавальери, и я привез их в свою ложу. Затем я поспешил за твоей матерью и Карлом, которых оставил у Хофера. Ты не можешь себе представить, как Сальери и Кавальери были любезны, и как музыка, текст и постановка понравились им. Они оба сказали мне, что это опера, достойная быть представленной на самых торжественных праздниках величайших монархов мира».
А вот текст современного автора Э. С. Радзинского:
«Из дневника. 14 октября 1791 года. Я продолжаю пожинать плоды. На днях был на премьере «Волшебной флейты». Зал переполнен. Моцарт ввел в мою ложу Сальери и его любовницу — певицу госпожу Кавальери. Сальери, как всегда, начал рассказывать о своих триумфах. Я давно примирился: жрецы искусства с интересом могут говорить только о себе. В кульминации рассказа, к счастью, погас свет и заиграли увертюру. Опера прошла великолепно. Даже Сальери был растроган и впервые забыл говорить о себе. Когда вошел Моцарт, Сальери его обнял».
В этом тексте, взятом из книги «Несколько встреч с покойным господином Моцартом», информация представляется в виде отрывков из дневника барона Готфрида ван Свитена. Вроде бы одно и то же. Почти одно и то же. Но у Моцарта нет ни слова о том, что Кавальери — любовница Сальери. А у Э. С. Радзинского эти слова есть. Конечно, ведь он писатель и имеет право высказываться так, как ему вздумается. А то, что этим бросается тень на порядочного человека, — какая разница. Главное, чтобы тиражи были побольше и чтобы читалось интересно. А интересно, когда есть какая-то интрига, какое-то «грязное белье» или «скелет в шкафу»…
А теперь добавим к этому «цитатку» из книги 1958 года о Моцарте бывшего журналиста газеты «Правда» Б. Г. Кремнева, и злобный колдовской отвар готов:
«Главарем враждебной Моцарту партии была певица Катарина Кавальери. Она ненавидела Моцарта так, как может ненавидеть только любящая женщина. Она любила Сальери и, похоже, была любима им. Для нее, женщины некрасивой и страстной, избалованной большим успехом у публики, но лишенной успеха у мужчин, эта любовь была больше, чем сильным чувством. Она была для нее жизнью. Сальери же, вообще-то мрачный, становился мрачнее ночи, как только разговор заходил о Моцарте. <…> И хотя Сальери был скрытен и неразговорчив, сердце любящей женщины подсказывало Кавальери, что это не только зависть — это страдание».