Кормил я его хорошо, обращался с ним ласково, и скоро он стал сытым и совсем ручным.
Но уже в первый день я понял, что он слеп и что чутьё у него развито плохо. Он натыкался на забор, на столбы и не сразу находил миску с едой, которую я ставил ему во дворе в определённое место. Меня он узнавал по голосу и, когда подходил, тыкался носом в колени и начинал ласкаться.
Скоро меня вызвали в Москву, и я оставил своего слепого медведя у знакомых. Он прожил больше года, потом стал хворать и умер.
Медведя вскрыли в ветеринарной клинике. Оказалось, он ослеп потому, что в него стреляли. Пуля прошла под кожей от кончика носа до правого глаза. На носу, где была рана, выросла полоска белой шерсти. Глаза у медведя не потускнели. Но он не мог видеть, потому что пуля повредила ему зрительный нерв.
Среди Саянских гор, на поляне, жил в избушке лесник Иван Данилович, с которым я иногда ходил на охоту. Но чаще мы с ним ловили зверей: он был хороший следопыт, прекрасно знал свою тайгу и помогал мне очень умело.
Однажды мы собрались с ним обследовать новые места, но его неожиданно вызвали в Ачинск.
Я огорчился.
— Так ведь ненадолго, Алексеич, — успокоил он меня. — К тому же, у тебя будут помощники. Ребята молодые, оба комсомольцы, тайгу знают неплохо. Нынче же они и приедут.
К вечеру, когда Иван Данилович стал собираться в отъезд, прибыли на лодке мои новые помощники — Зубатов и Лосев. Они привезли медвежонка и десять больших тайменей. Рыба эта отличная, и мы хорошо угостились вкусной ухой.
Я рассказал ребятам, что хочу осмотреть места, где можно расставить ловушки на маралов, и утром они повели меня в горы вдоль берегов реки Чулым.
Мы поднимались среди кедров, в густой заросли трав и выбрались на вершину скалы, где всё чаще и чаще стали встречаться следы маралов. Я нанёс план местности на бумагу, а на кедрах сделал большие затёсы топором, чтобы в другой раз легче было найти эти охотничьи угодья.
Начали мы спускаться к реке, где оставили все свои лишние вещи, да и солнце перевалило далеко за полдень — надо было подумать об обеде.
Зубов вдруг остановился и тронул меня за рукав:
— Глядите: медведь!
— На задних лапах! И чего-то приплясывает! — добавил Лосев.
Я глянул в бинокль: медведь плясал не зря — он топтался возле куста, где стоял большой марал с ветвистыми рогами.
Такой поединок между двумя могучими животными увидишь не часто, и ребята стали торопить меня подкрасться к зверям поближе.
Мы пробежали метров триста да ещё долго ползли на брюхе, пока не добрались до большой кучи валежника, где перевели дух. И стали наблюдать. Лесные великаны, разгорячённые жарким боем, были так близко, что я увидел, как горят злобой глаза у марала, как вздрагивает шерсть на холке у медведя.