– Так и было, – ответил Сехирманхевер. – Та же самая морская вода. Мой прибор здесь, – он постучал по деревянному корпусу, – просто разделил его на два компонента – чистую воду и растворенные соли.
– И это все получилось за такое короткое время?
Ширманхевер улыбнулся, увидев недоверие на моем лице. Затем он нахмурился.
– Да, это все выплеснулось наружу, и в этом моя беда. Та вода, которую вы попробовали, была чиста, как дождевая вода. Но мой процесс пока не может выбирать. Он вытягивает соли и взвешенные вещества единой партией. Самая сложная часть моей работы – разработка селективного притяжения для различных химических веществ в растворе, точно так же, как у вас могут быть разные магниты для железа, меди, серебра, золота и так далее. Все еще впереди. Действительно, я не знаю, смогу ли я когда-нибудь решить эту проблему. И если я этого не сделаю, – его блестящие, лихорадочные глаза смотрели прямо в мои, и я прочитал в них конец предложения – если он этого не сделает, все знания, которые он приобрел до сих пор, умрут вместе с ним.
Это было то, что поразило меня. Как только я понял, что изобретение Ширманхевера действительно позволяет извлекать соли из раствора с такой легкостью, это показалось мне самым замечательным научным достижением века. Если бы он остановился на этом этапе, ему оставалось бы только коммерциализировать свой процесс, чтобы сколотить себе огромное состояние. Но Ширманхевер, казалось, думал, что он еще ничего не добился. Все его существо было поглощено тем, чтобы сделать этот процесс абсолютно совершенным. Это то, о чем он мечтал.
– Там! – восклицал он, драматически указывая на океанские просторы. – Только посмотрите на его необъятность! Это большее хранилище минералов, чем вы найдете во всех шахтах земли, вместе взятых. Все металлические и неметаллические элементы в нем в той или иной форме. Огромный Материнский океан, покрывающий большую часть нашей планеты, местами глубиной в мили, и в который рано или поздно все смывается! Все металлы, даже один из самых драгоценных – золото. Да, золото в немыслимых количествах! Едва ли даже есть след при пробах, но тонны и тонны, когда у вас есть неисчерпаемый резервуар, из которого можно его извлекать. Когда весь океан – твоя шахта!
Это слово "золото" заставило его глаза засиять еще больше. Я видел, что он жаждал власти, хотел ее больше всего на свете. Прошло уже более трех лет с тех пор, как я впервые встретил Ширманхевера, и он работал день и ночь, чтобы преодолеть эту проблему отбора, а также ускорить процесс извлечения. Ибо, каким бы чудесно быстрым это мне ни казалось, оно было недостаточно быстрым, чтобы удовлетворить Ширманхевера. Он объяснил, что с миллионами тонн морской воды, которые ему придется пропустить через свой аппарат, чтобы получить заметные количества драгоценных химических веществ, которые ему больше всего нужны, что бы это закончилось успехом, не должно быть какой-либо заметной задержки в свободном течении потока. В настоящее время, хотя за последние несколько лет он значительно усовершенствовал экстракцию, разделение создавало небольшое, но определенное сопротивление движущейся жидкости. Это он стремился устранить.