По приказу капитана были произведены выстрелы, но они только еще больше напугали женщин.
Стаунтон спустился вниз и достал из каюты свой автоматический пистолет, а когда вернулся, сообщил своему спутнику, что двигатели заглохли, свет погас, а все часы отказались работать.
– По-видимому, – сказал он, – все электрические и механические устройства на судне были выведены из строя. Насколько смог выяснить главный инженер, с генераторами все в порядке, и он считает, что двигатели остановились только потому, что ток зажигания каким-то образом закоротился. Все аккумуляторные батареи нагрелись из-за быстрого разряда, хотя они и не использовались.
С точностью, рожденной долгой практикой, он тщательно производил свои выстрелы в то, что казалось самыми слабыми местами в ужасающей форме над ними, но поскольку самая нижняя часть сферы находилась в трехстах футах над головой, мало что можно было увидеть о воздействии пуль.
Холм воды теперь превратился в настоящую гору. Первый помощник, который пристально вглядывался в ту точку, где море достигло своего нормального уровня, заявил о своем убеждении, что все это находится в движении.
– Посмотрите на это, ребята, – взволнованно сказал он, – если эта водяная гора не движется с большой скоростью, тогда я не моряк!
Едва он закончил говорить, как на горизонте показалась земля. Она быстро приближалась, и через несколько минут в поле зрения появились обрывистые склоны острова Хендрика, когда-то служившего птичьим убежищем. Лайнер несло к нему до тех пор, пока у пляжа под утесами он не перестал двигаться. Огненные шары уменьшились в размерах, вода спала, и "Императрица Цейлона" приземлилась на глубине двадцати пяти футов.
Капитан выругался, когда сфера двинулась вперед над островом, оставив его на мели. Он приказал запустить двигатели, и никаких трудностей не возникло, но было очевидно, что пытаться освободиться без посторонней помощи бесполезно. Сфера опустилась низко над утесом, повиснув неподвижно. На глазах у тех, кто находился на судне, дверь в красном кольце бесшумно открылась вниз, образовав платформу, на которую ступил человек. В полумраке его нельзя было разглядеть отчетливо, но казалось, что он был одет в красное, со странного вида головным убором. Тишина внезапно воцарилась над шумевшими, возбужденными людьми на захваченном судне, тишина ожидания. Все посмотрели вверх. Человек на платформе стоял неподвижно с раскинутыми руками. К изумлению слушающих групп, он не произнес ни слова.
Роберт Стонтон повернулся к своему другу. С дрожью в голосе, как будто он подавлял сильные эмоции, он сказал: