Это объяснение, каким бы грандиозным оно ни было, звучало достаточно правдоподобно и было принято миром в целом, который был слишком занят накоплением золота и серебра, чтобы беспокоиться о потере почти миллиона тонн воды. Как мало мы тогда понимали, что отношение важности золота и воды суждено было измениться, и что человечество должно было найти себе новую концепцию ценностей, которая привела бы к полному осознанию его прежних ошибочных идей.
Прошли май и июнь, что мало что изменило в унылом однообразии, воцарившемся в моей жизни с тех пор, как Маргарет Лэндон перестала заботиться обо мне. Однажды днем в начале июля мне позвонила Маргарет. Ее голос выдавал взволнованное состояние души, и хотя мне было жаль, что она была обеспокоена, мне было приятно, что она обратилась ко мне со своей бедой. Надежда вновь зародилась в моей груди, и я сказал ей, что я немедленно приеду.
Молчаливая экономка впустила меня и провела в библиотеку, где Маргарет встала, чтобы поприветствовать меня, когда я вошла. В ее прекрасных глазах были следы слез. Она протянула мне обе руки в непринужденном жесте, которого совершенно не было в ее отношении ко мне с тех пор, как появился Мартель. В роли защитника и советника я чувствовал, что вот-вот поднимусь в ее глазах.
Но моя радость была недолгой, когда я увидел лежащую фигуру на большом диване и сразу узнал в ней Мартелла. Значит, он все-таки был в игре! Маргарет вызвала меня, потому что ее возлюбленный был в опасности! Я повернулся, чтобы уйти, но почувствовал удерживающую руку.
— Подожди, Джордж, — взмолилась девушка. — Доктор будет здесь с минуты на минуту.
— Тогда пусть им и займется доктор, — холодно ответила я. — Я ничего не знаю об искусстве исцеления.
— Я знаю, Джордж, — настаивала Маргарет, — но он упомянул тебя перед тем, как потерял сознание, и я думаю, что он хочет поговорить с тобой. Не могли бы вы подождать, пожалуйста?
Я остановился, колеблясь от умоляющего тона той, кого я любил, но в этот момент горничная объявила о приходе доктора, и я поспешно вышел.
Излишне говорить, что я испытывал чувство вины, когда возвращался в свои апартаменты.
— Но, — возразил я, удобно усаживаясь перед радио, — отвергнутый любовник должен быть очень великодушным образцом человечности, чтобы бегать и оказывать услуги сопернику. За кого они меня принимают — за дурака?
Я скорее наслаждался сознанием праведного негодования, но тревожные видения Маргарет вызывали у меня неприятное чувство, что в этом деле было много непонятного для меня.
— Трансатлантический пассажирский самолет "Пегас" таинственным образом исчез, — сказал голос диктора новостей. — Был найден один член его экипажа, который рассказывает настолько странную, фантастическую историю, что ей не поверили. Согласно его рассказу, прошлой ночью "Пегас" летел над океаном, сохраняя постоянную высоту в три тысячи футов, когда без какого-либо предупреждения машина начала подниматься прямо. Какая-то внешняя сила тянула его вверх, но куда? Спасенный механик, единственный из всех пассажиров обреченного корабля, обладал присутствием духа настолько, чтобы управлять своим парашютом, и, таким образом, благополучно спустился до того, как воздух стал слишком разреженным, чтобы им можно было дышать, и до того, как он и парашют могли быть подняты вверх. Он упорно утверждает, что самолет не наблюдал падения самолета. Разведывательные самолеты, катера и подводные лодки, отправленные сегодня утром, подтверждают его кажущийся безумным рассказ. Ни над водой, ни на поверхности, ни под водой не нашли ни малейшего следа "Пегаса". Связана ли эта трагедия каким-либо образом с понижением уровня океана? У кого-нибудь есть объяснение? Перед лицом такой необъяснимой загадки правительство будет прислушиваться к любым теориям в надежде разгадать тайну. Слишком много раз в прошлом так называемые здравомыслящие люди не прислушивались к предупреждениям теоретиков и мечтателей, но теперь мы знаем, что последние часто являются обладателями шестого чувства, которое позволяет им видеть то, к чему большая часть человечества слепа.