Во время Первой мировой войны, будучи подростком, Ирен Кюри выполнила опасное задание по внедрению рентгеновской технологии в полевых госпиталях, осуществив проект, начатый матерью. Без рентгена врачи, чтобы найти шрапнель в истерзанной плоти, вынуждены были засовывать руки в рану и действовать на ощупь. Благодаря рентгену и базовым знаниям по стереометрии они получили возможность точно определить, под каким углом войти в рану, чтобы вытащить осколок. Задачей юной Ирен было не только привезти оборудование, но и обучить медицинский персонал им пользоваться. Ее возраст, пол и самообладание не всегда располагали к ней тех, кого она пыталась учить. Порой, когда Ирен распаковывала оборудование, ей предлагали не тратить время зря, а иногда медицинские работники даже грозились уничтожить аппарат, как только она уедет.
Хотя она была одиноким подростком всего в нескольких милях от линии фронта, главная опасность грозила ей со стороны ценных приборов, которые Ирен Кюри помогала распространять. Защищаясь лишь с помощью хлопчатобумажных перчаток и деревянного экрана, Ирен постоянно подвергалась воздействию радиации.
Когда Первая мировая война закончилась, она стала работать ассистентом матери в возглавляемой ею организации – парижском Институте радия. Из-за радиоактивного свечения материалов у нее кружилась голова. Ирен Кюри никогда не выбирала предмет исследования лишь из-за его популярности и занималась тем, что ей было действительно интересно.
Ее подкованность в физике и математике временами смущала коллег. Ирен не отличалась любезностью; стиль ее устной и письменной речи одни характеризовали как отрывистый и грубый, другие (например, сестра) считали просто прямым и честным. Поскольку она была фавориткой матери в лаборатории, ее прозвали «наследной принцессой».
В 1925 г. Ирен Кюри представила свою докторскую диссертацию, и даже The New York Times сообщила: «Почти тысяча человек набилась в аудиторию, где дочь двух самых выдающихся гениев нашего времени невозмутимо зачитывает свое великолепное исследование»[178]. Одетая в свободное черное платье, Ирен объяснила свой анализ альфа-частиц, излучаемых полонием – элементом, который открыли ее родители в 1898 г. На вопрос одного из репортеров о семейных обязательствах ответила: «Я считаю науку первостепенной в своей жизни»[179].
Фредерик Жолио начал работать в Институте радия в качестве ассистента Марии Кюри в 1925 г. Они с Ирен были совершенно разными людьми. Фредерик, очаровательный и общительный человек, очень естественно чувствовал себя в социуме. Если она избегала чужого внимания, он к нему стремился. Общей для них оказалась любовь к времяпрепровождению вне дома и к спорту, а также огромное уважение к работе друг друга. Жолио тоже идеализировал семью Кюри. В юности он вырезал их фотографии из журнала и вешал на стену. По его словам, он «обнаружил в этой девушке, которую другие люди считали куском льда, исключительную личность, отзывчивую и поэтичную, во многих отношениях казавшуюся живой копией своего отца, его здравого смысла, его скромности»