– Прошу прощения, – сказала я…
– Я уже предложил все оставшиеся места, – повторил он.
– Прошу прощения, – снова сказала я.
– Я уже предложил все оставшиеся места! – в его голосе звенел металл.
Я, наконец, сообразила, что использую не ту форму извинения. Он думал, что я не поняла и прошу повторить.
– Извините, что я позвонила. До свидания.
Вот тут я все-таки устала. Легла, не раздеваясь, и заснула, успев подумать с сожалением, что этот разговор будет первым, о чем я вспомню завтра утром.
И снова я бегала по Вашингтону, и зверь в душе резвился вовсю, не давая ни есть, ни пить, ни уставать. Меня решили не вносить в список. Мне решили не давать ни одного шанса. Как я старалась в этой больнице! «Американцы обычно не ставят нашу программу на первое место». Для меня она была пределом мечтаний. «Шмидт сказал, что хочет тебе помочь». И Дезире в день МАТЧа уже знал, что меня не было в списках. Поэтому он и не позвонил. И Шмидт, разговаривая со мной в кабинете, знал. «Мы надеемся, что вы поступите». Конечно, формально он не сказал, что я поступлю в его программу, но как еще я могла его понять? А я ведь его ни о чем таком не спрашивала. Конфиденциально – значит конфиденциально. И Чизхолм знал с самого начала, с того дня, когда я впервые пришла к нему в поликлинику. Список они составляли как раз накануне.
Я попыталась бороться с собой. Наверное, я просто разучилась радоваться. Выиграла «Мерседес» по трамвайному билету и переживаю, что он не того цвета. Но никуда было не деться от чувства проигрыша. И не было рядом никого, кто снова и снова убеждал бы в обратном. «Но пораженье от победы ты сам не должен отличать». Почему же не должен? Не можешь – другое дело.
Как удобно продумана система. В лицо тебе все улыбаются и говорят приятные слова. А отказывают заочно, без объяснения причин. Обратной связи нет. Ты не знаешь, в чем ошибка, в следующий раз ты её снова сделаешь.
Среди переданных Ховардом по факсу бумаг было рекомендательное письмо Чизхолма.
«Меня попросили написать рекомендательное письмо для доктора Гуглин, и я счастлив это сделать. Доктор Гуглин работала на диабетическом и эндокринологическом поликлиническом приеме, по полдня в неделю на каждом, с середины февраля до середины марта. Я заведую эндокринологическим отделением в Мемориальной больнице, и многократно смотрел больных вместе с докторм Гуглин. Таким образом, я могу оценить её навыки на поликлиническом приеме.
Во время работы с нами доктор Гуглин всегда была пунктуальна, хорошо одета, вежлива и полна желания учиться. Она интеллигентна, с хорошим знанием английского. Как только она познакомилась с нашей системой обследования и ведения больных, она смогла сжато и точно представлять больных, давая всю необходимую информацию для принятия решений о диагнозе и лечении. Её знание эндокринологии и навыки физикального обследования соответствуют уровню, которого я ожидал бы от общего терапевта. К концу пребывания с нами она по стилю работы ничем не отличалась от резидентов, проходящих наш цикл.