Сажусь на телефон. Обзваниваю всех, кто есть в записной книжке, подряд. У вас нет знакомых, которые на днях уезжают за границу? Мне надо срочно переслать письмо…
Как назло, никто не едет. Рождество на носу, а там Новый год. Кто хотел, уже уехал. Кто остался, уже не поедет. Час в бесплодных разговорах. Потом прорывается звонок ко мне.
Звонит Бен из Америки. Он вспомнил. Но его ограбили в аэропорту в Санкт-Петербурге. Исчезли деньги, документы. Наверное, и мой пакет был там. (после, из письма Марджори узнала: деньги и документы сразу нашлись, а вот Библия пропала). Деньги они соберут, возместят. Заявление я могу прислать ему, он перешлет.
Слышно плохо. Какой-то разговор идет параллельно. Я не понимаю половину слов, еле схватываю смысл.
– Бен, я не слышу!
– Я постараюсь говорить громче, – невозмутимо говорит Бен.
Все равно непонятно.
– Бен, подумаю и перезвоню!
Он сразу соглашается и вешает трубку.
Какая я дура. Во-первых, надо было позвонить раньше, сразу после его отъезда. Боялась обидеть Марджори: что я, проверяю? Подозреваю? Во-вторых, надо было сразу сказать Бену, сколько денег пересылаю. И показать – вот, пять стодоллоровых банкнот. Поздно.
Заново заполняю длинную форму заявления. Утром иду в ускоренную почту. Обещают доставить за неделю. У меня 9 дней. Впритык. Почта работает до 12 часов дня. Мне еще надо поставить подпись декана и печать.
Иду в институт. Декан на больничном, в городе эпидемия гриппа. Может подписать еще заместитель декана или архивариус. Но заместители не подпишут, это я знаю по прошлому разу. Архивариус – тем более. Все остальные должностные лица, которые помнят меня студенткой, на клинических кафедрах, в институте будут после двух. Съездить к ним в клиники я уже не успею, придется отправлять анкету завтра, а я не могу терять еще один день.
– Папа! Давай подпишем сами! Мало ли кто может быть замдекана!
– Подписать не трудно, но не поставят печать.
– Не надо печати! У них уже дважды заверено, что я окончила этот институт! У них есть точно такая анкета к первому этапу!
Поколебавшись, мы подписываем сами. Часть подписи должна заходить на фотографию. Зашла. Порядок. В полдвенадцатого я на почте. Тридцать пять долларов. Заявление ушло.
Теперь деньги. Решаю позвонить Бену. Пусть он заплатит! У меня же нет выхода.
Звоню. Его нет, он в церкви. Что передать?
– Это Майя, из Волгограда, из России…
Там в курсе. Он придет через несколько часов. Он позвонит. У него есть номер телефона.
Переспрашиваю:
– Может, я перезвоню сама?
– Нет-нет, не надо, он позвонит сам.
Проходят два дня. Звонков нет. И я снова набираю номер Марджори. И опять у меня из головы вылетают все английские слова.