Господи, как мне хотелось сказать ему, что и я росла в том же детдоме, я своя, я простая, тоже сирота, тоже недолюбленная, и моя мечта номер один — встретить того, с кем я буду по-настоящему счастлива. Неважно где: в дорогом особняке или в съемной квартирке с видом на мусорные баки. У нас ведь так много общего. Мы даже одинаково видим облака! Я устала от пощечин и загруженности, устала от парня, который о каждом моем шаге докладывает маме. А его предали, и Янис теперь наверняка хочет, чтобы рядом был верный человек. А я могу быть верной, преданной, веселой. Могу быть разной! И в тот момент мне показалось, что пора сознаться, кто я. Возникло ощущение, что он не выставит меня из машины посреди трассы.
Но как всегда не вовремя зазвонил мобильник. Гриша. Я сбросила и не стала убирать телефон, так как знала, что сейчас последует череда таких звонков, пока он не посадит батарейку. Но, на удивление, он больше не позвонил. Зато зазвонил телефон у Яниса.
— Алло? Да, я уже в курсе. Я скоро буду!
Он положил телефон на панель и покачал головой со словами:
— Ох, Славик, Славик…
Остановился на светофоре, откинулся на спинку кожаного кресла, скрестив пальцы за головой, и закрыл глаза.
— Вчера в клубе я стала невольным свидетелем вашего разговора с этим Славиком. Теперь он объявит тебе войну?
— Да какая война, что он может? — пододвинулся к рулю и потихоньку тронулся в потоке машин. — Так, мелкие пакости, это в его духе. На прошлой неделе на работу не вышел шеф-повар. Причем в пятницу, когда в клубе обычно много народу. Уволился без отработки, ничего не объяснив. Понятное дело, что Славик ему что-то шепнул или денег дал, кто знает. Повара заменили. И окна вставим. Будем бороться! Я не отдам ему «Солнце»! — бодро сказал Янис и лихо обогнал несколько машин.
— Он же твой родственник?
— Дядя. Родной брат отца.
— Хорош дядя! — покачала головой я. — Еще я слышала, что он подкупил директора, чтобы тебя продержали в детдоме до восемнадцати.
— Всё-то ты слышала…
— Извини, просто так получилось. Вы стояли рядом с туалетами.
— Да ладно, я это не скрываю. Детдом распоряжался моим имуществом, пока я был несовершеннолетним. Славик быстро смекнул, что делать. Не знаю, сколько денег он дал директрисе, но одно знаю совершенно точно: не все директоры детдома ездят на тачках стоимостью, как трешка в центре Подольска. Когда был мелким, думал, что меня не берут в семью из-за этого, — он повернулся левой щекой, на которой был след от шрама. — Ненавидел девочку, которая это сделала. — И по моему позвоночнику пробежали мурашки. — А перед выпуском из детдома наша воспитательница решила покаяться. Пришла ко мне в комнату и как на духу рассказала о сделке Славика и директора. Воспитательница была в теме, так как дружила с директрисой. Но совесть ее загрызла. После она уволилась.