— А где это вы все? — спрашивала Вика.
— У них на втором дне свадьбы. В деревне под Подольском. Там у Серегиной матери был дом.
— А потом за этот дом и за квартиру матери война была, помнишь?
— Да как же тут забудешь! После смерти Степановны родственники слетелись на имущество, как стервятники. Каждый хотел кусок оттяпать. Даже Олег с Райкой на поминках скандал устроили. Помнишь, как Райка возмущалась, мол, Степановна теткой Олегу была, значит, и ему часть наследства полагается.
— Но она их сделала, конечно. Молодец Степановна, всё девчонке отписала.
Я напряглась. Речь ведь не обо мне, правда?
— Какой девчонке? — поинтересовалась Вика.
— Единственной внучке. Ну той, которую в детдом забрали. Степановна тогда сына и Светку прокляла, что довели до такого. Пили, о ребенке не думали. Она плакала, порог детдома оббивала — забрать ее хотела, а так как больная была, ей ребенка не отдали. А перед смертью дарственную ей написала на квартиру и дом.
— Мне всегда было интересно, как сложилась судьба этой девочки, — вздохнула тетя Галя. А я уже в тот момент шла в зал с одной мыслью в голове: если всё, что я сейчас услышала, правда, то прошлым летом я добровольно отказалась от всего, что мне оставила бабушка.
— Лер, ты чего? — удивленно уставилась на меня Вика, когда я взяла из тети Галиных рук альбом и осела на пол, глядя на фото молодой пары. Папа в широких брюках и клетчатой рубашке с пышными усами и черной шевелюрой держит за талию маму — худенькую, с длинными русыми волосами. На ней желтое платье и фата на голове. Слезы закапали на их счастливые лица. В моей памяти они остались совсем другими. Меня затрясло. Кровь закипела. Я почувствовала, как начали гореть щеки, как быстро застучало сердце.
Альбом выпал из рук. Они врали мне всю жизнь! Говорили, что я бы сгнила в детдоме, если б они не забрали к себе! Я всю жизнь была им благодарна за это! А в позапрошлый мой день рождения мама повезла меня на встречу с нотариусом — подписать кое-какие бумаги. «Так, формальность, — говорила она. — Пустяк, касающийся нашего домика в Подмосковье». Я подписала не задумываясь. Ведь точно знала, что у меня своего никогда ничего не было. А потом они с нотариусом поехали в ресторан, а меня высадили у дома. Неужели они отмечали мой отказ от имущества? А потом мама в центре Москвы открыла новый салон, тот, что с подиумом. На какие деньги открыла? Наверняка на те, что выручила от продажи дома и квартиры…