— Нам надо поговорить.
Она теребила шнурок на перчатках, размышляя и оттягивая начало.
— То, что мы с тобой вместе, как-то влияет на твое будущее?
Я неуверенно кивнул. Неуверенно не потому что сомневался, а потому что не знал, стоит ли делиться с ней планами.
— Спроси о том, что тебя беспокоит на самом деле.
Я подошел к упавшему дереву и счистил снег с участка, чтобы сесть на него. Затем я поднял ее, заставив от неожиданности вскрикнуть. Она обхватила меня ногами, и я оседлал огромный ствол. Она села передо мной, лицом к лицу, ее бедра прижаты к мои, руки лежат на плечах.
И так намного лучше.
— Я не знаю, что было в твоем прошлом, — ее взгляд встретился с моим. — Но я вижу, что оно продолжает преследовать тебя. Ты как будто постоянно перестраховываешься.
Я кивнул, у меня чаще забилось сердце.
— Ты можешь не рассказывать мне, — Катя невесело рассмеялась. — Но я поняла, что если бы не твое прошлое, ты взял бы меня гораздо раньше... Ты когда-нибудь любил?
— Нет. Никогда.
Она застенчиво, но при этом самодовольно ухмыльнулась.
— Хорошо. Но ты никогда не был моногамным?
— Я всегда был эгоистом. У меня не было любви с женщинами, но был секс и боль. Чужая боль.
— А теперь? Ты можешь без боли? — в ее голосе послышалось скрытое напряжение.
Я наклонился и прижался лбом к ее лбу.
— Я бы очень хотел избавиться от этого, но... Когда я беру тебя, я думаю о шлепках, удушье и диком трахе, — я смотрел за выражением ее глаз, чтобы уловить страх, но ее глаза заблестели в предвкушении. — Я люблю играть в сексе, но никогда не переступлю черту, как это было раньше.
— Ну тогда… Я не против, — лукаво улыбнулась Катя.
Мы какое-то время посидели в молчании, жадно целуясь, обещая по возвращении поиграть друг с другом. Я мог бы показать ей кое-что уже сейчас. Но сначала…
— Не хочу, чтобы между нами были секреты, — проговорил я, удерживая Катю за подбородок. — Моей последней партнершей была Анна. У нее был порок сердца, но я не знал об этом. Она не рассказывала.
— Что случилось? — Катя сняла перчатки и обхватила мои запястья.
— Я душил ее во время секса. Она умерла, когда я сжимал ее горло.
И трахал ее своим грязным членом.
— Ох, нет, — ее черты исказились. — Боже мой, я не могу представить, что ты в это время чувствовал.
Я ненавидел жалость в ее голосе, в ее прикосновении, в ее глазах.
— Меня не волновала та женщина. Это был быстрый доступный секс. Не надо жалеть меня!
— Я не жалею, — Катя убрала руку. — Но очень сочувствую тебе. Последствия этой ужасной ночи ты таскал с собой девять лет. Трагедия, в которой нет твоей вины. Ты не знал о ее обстоятельствах. Она подставила тебя. Но… Тебя ведь не обвинили? Я не нашла такой информации в интернете.