тебя?
Сердце запнулось.
— Я не… знаю.
Игорь в порыве страсти много чего говорил, но это не помешало попрощаться со мной и отпустить навсегда. Если он в чем-то и признавался, то только в том, что я — его,что принадлежу ему. А вот в любви…
— Если бы он любил тебя, то не бросил бы здесь одну. Прости, Катя. Но я убью его, потому что он взял то, что принадлежит мне.
Я рассмеялась бы над его словами. Такими нелепыми они были. Но вид парня предупреждал об опасности. Инстинкты во мне вопили, чтобы я была осторожна!
— Что принадлежит тебе? — спросила я.
— Ты. И твой нежный цветок, который он сорвал и растоптал. Вы оба за это ответите.
Вот теперь в словах не было никакого фарса. Он выдал себя, назвав меня нежным цветком! Может и по пути в академию он проговаривался, но я об этом знать не могла! Папа не дал мне прочитать все письма преследователя, да я и не хотела пачкаться о чью-то больную психику.
И вот теперь я была один на один со своим маньяком!
Где же Шереметьев? Он в своем уме, что оставил меня одну посреди леса? Со мной могло случиться что угодно! И уже случилось!
Меня родители прятали от преследователя, а он нашел меня в самой глуши! А дальше? Что будет со мной, когда по плану Шереметьева я должна буду вернуться в академию?
Приедет и найдет мой истерзанный труп?
Или нет. Степан же маньяк, а не дурак. Он разделит меня на части и разбросает по лесу, чтобы волки не оставили ни косточки. От меня к утру даже следа не останется…
Но Шереметьев сам так решил.
Меня от страха выворачивало наизнанку, но лицо оставалось спокойным. Я понятия не имела, что меня ждет, но готовилась к худшему.
— Что ты хочешь? — прохрипела я.
Степан осмотрел меня с головы до ног.
— Раздевайся.
— Что?
— Раздевайся. Я хочу трахнуть тебя. Я слишком долго этого ждал и упустил возможность быть твоим первым.
— М-мои родители убьют тебя.
— Они не узнают, — усмехнулся он.
Я так и предполагала. Он изнасилует меня, а потом убьет… Обо мне не узнают ни родители, ни Шереметьев.
— А если ты будешь болтать, что встречаешься со мной, я покажу твоим родителям эту пикантную фотографию. А потом покажу ее твоему муженьку. Как думаешь, его впечатлит, какая ты шлюха?
Меня просто перекосило от злости на этого придурка. Я схватила с тумбочки первое, что попалось под руку, и с силой ударила Степана по лицу.
Он вскрикнул, отшатнулся и прикрыл щеку рукой. Я посмотрела на зонт, который сжимала в дрожащей руке.
— Не подходи, — звенящим голосом произнесла я, а потом не думая, выскочила на улицу и понеслась от дома прочь.
Я понимала, что он за мной погонится, но так надеялась, что устанет и не тронет меня. Или я хотя бы отсрочу время, ведь не станет он трахать меня в сугробе?