Мне не терпелось расспросить его о сегодняшней ночи, но судя по тому, какой лихорадочный румянец плясал на щеках у наемника, он нашел слушателя в лице Дана и останавливаться не собирался.
– Ясно, – спустя две кружки отвара иван-чая изрек травник. – Ну что же, добро пожаловать. Только боюсь, здесь вам дом не найти. Идите лучше в Выторг, а еще лучше – в Злат.
– Это почему? – нахмурилась я.
– Есть причины, – усмехнулся травник, опять бросив на меня недовольный взгляд. – Но на постой вас вряд ли кто возьмет.
– Мы попробуем, – резко сказала я.
Дан пожал плечами.
– Ну, дело ваше. К себе я вас не пущу, знайте наперед. Как я уже говорил, мой дом – не пристанище.
– Больно надо. – Я встала. – Но благодарю за помощь, Дан. Чтоб ты знал, если бы я хотела забраться в твой дом, то придумала бы что-нибудь получше, чем притворяться болезной!
Минт подавился чаем, а Дан покачал головой. Я и сама подумала, что перегнула, а потому быстро вышла восвояси.
Травник проводил нас до калитки и, снова отказавшись от платы за причиненные хлопоты, отправился в лес.
Альдан жил в небольшой, но крепко сработанной избе на отшибе Линдозера. По крыше шла кайма потемневшей от времени затейливой резьбы. На закрытых ставнях не было ни одного мазка узора, зато во дворе буйствовали краски: черемуховое дерево белым облаком нависло над крыльцом, лавка под окном тонула в кустах дикой смородины и тьма-тьмущая сорных трав поглотила собой весь забор вокруг дома.
Неподалеку, над заводью Вороненки, угрюмо стояла скособоченная водяная мельница. Я вспомнила рассказы Феда, что раньше на мельнице всегда обитала чудь. Она помогала вращать лопасти и пакостила, если мельник скупился на подношения. Наставник рассказывал истории о том, как колдуны прошлого усмиряли разбушевавшуюся чудь и примиряли ее с людьми. Как давно это было! Эта мельница словно сама еще помнила те времена: колесо поросло мхом, лопасти изъели жучки-короеды. Деревянное русло, пролегавшее вдоль реки, тоже наполовину истлело. Как давно травник жил один?
Я одернула себя. А мне-то какое дело?
Когда мы отошли к заводи, я вытащила из сумы гребень и принялась водить по спутанным волосам.
– Как мы тут очутились? – спросила я посуровевшего наемника.
– Я довел нас до мельницы.
– А что сталось с Колхатом-оборотнем?
Минт с недоверием глядел на меня.
– А ты не помнишь?
– Я стала сильнее. Обряд сработал.
– Да, ты одолела чудовище и спасла нас.
– А дальше?
Я искала глазами Феда. Чей голос я слышала перед тем, как все померкло?
– Не знаю. Но ты больше не будешь ничего делать из тех проклятых обрядов, Лесёна, – сказал Минт. – Пообещай.