— Клянусь вам.
Она поморщилась:
— Не надо клясться. Я попробую вам помочь. Только деньги мне ваши не нужны, вы это бросьте. И так на каждом углу поливают медиков грязью, мол, шагу без взятки не сделают.
Я терпеливо выслушивал ее претензии, боясь даже вздохнуть, чтобы не спугнуть удачу.
— Но ничего не обещаю, — тут же добавила она. — Вы говорите, что умер он на днях?
— Да, только что похоронили.
— Ну вот, будем надеяться, что карточку еще не сдали в архив.
— Ага, — кивнул я.
— А если отдали, то… Короче, станьте там, у окошка, я сейчас.
Девушка скрылась за дверью регистратуры. Мне она казалась сейчас ангелом, спустившимся с небес, и я молил Бога, чтобы он не лишил меня этой поддержки. Спустя минут десять, Маша быстрым шагом подошла ко мне.
— Одну минуту еще подождите, — сказала она. — Я кое-что в лаборатории уточню. Короче, ждите…
Так, становилось ясно, что карточку Маша видела, а это уже кое-что значит. Зачем нужна ей была лаборатория — пока не ясно.
Она вернулась довольно быстро.
— Так, что я вам могу сказать, — тихо сказала она, — этот ваш Петренко, по амбулаторной карточке судя, был здоров. Однако, возможно, жалобы на что-то и были. Потому что ему при этом назначено было много всяких анализов еще месяц назад, но по какой-то причине он их сдавать не стал. Я специально проверила в лаборатории. Так что ваши страховщики что-то не то говорят, если конечно, они не узнали про болезнь еще откуда-нибудь.
— Это они по результатам вскрытия судят. Но ведь человек мог быть болен и не знать об этом, ведь так?
— Я не доктор, но думаю, что мог, конечно, и не знать, — кивнула она. — Ладно, будем считать, что я не сделала ничего плохого, рассказав вам все это.
Лицо девушки приняло печальное выражение и мне стало неловко перед ней.
— Маша, вы меня очень выручили. Теперь я могу хоть как-то обнадежить семью соседа. — С этими словами я быстро положил в карман Маши деньги.
— Ну, и как это называется? — зашипела она на меня и попыталась вытащить деньги.
Я перехватил ее руку.
— Вы даже не представляете, как вы помогли мне. Спасибо огромное!
Я ехал и думал о том, что полезного я сегодня узнал. Сказав этой девушке, что она мне очень помогла, я на самом деле, невольно слукавил. Кроме растерянности, других чувств эта поездка у меня сейчас не вызывала. Да, вполне возможно, что Петренко чувствовал какое-то недомогание. Да, возможно, что поэтому он попросил врача обследовать его. Ну и что дальше? Обследоваться он как раз и не стал. И про болезнь свою не узнал, не успел. А если бы успел? Мне казалось, что тогда я смог бы как-то связать факт его болезни и события со мной. Но получается, что свести концы с концами я не могу.