Возле избы предупреждаю свои Тени в трех ипостасях, что они свободны. Не на сегодня, а навеки вечные.
Они смотрят на меня. И молчат.
— В дом не пущу, — говорю и самой стыдно становится. Ну что, они тут стоять останутся?
— Пересменка через три часа, — поясняет Юлия.
Поздним вечером различаю дикий шум на улице. Откладываю в сторону записную книжку и украденный у Сергей Степановича телефон, и в окно смотрю.
Хозяин дома чем-то странным возле калитки занимается, а еще что-то сильно гремит.
— Негодяй! Негодяй!
Сумасшедшей мегавольтности фонари освещают, как Кулак через забор по проволоке пытается пролезть. Старик тыкает его палкой и довольно проворно передвигается, когда Вася новое место для прыжка выбирает.
От ярости я ногтями в ладони впиваюсь. Явился!
Без Вани может ко всем чертям катиться!
Единственное, что еще хочу знать — какое послание было написано в подвале, где меня отравили. Видимо, про открытие спорткомплекса, раз злой боров побежал открывать. Ах, как хорошо совпало!
— Беспредел, — горланит Сергей Степанович. — Алиса, в погреб!
Это немного перебор уже, но едва удерживаюсь от того, чтобы не заорать в окно пару проклятий в адрес лезущего и лезущего беса.
И как можно быть таким высокомерным, думать что и проволока тебе по зубам.
Или по торсу.
У меня есть дела. Иду обратно к блокноту: отсекать тех, кто мне точно с делом Вани не поможет. Нужны люди, что помогут разобраться какое именно дело на подростка завели. Веры Кулакову нет и не будет.
Оценив крики на улице, среди который теперь и бас предателя частит, баррикадируюсь в правой части комнаты, за кроватью. Ставлю стол и передвигаю тумбу с креслом так, чтобы и ко мне было тяжело подобраться.
Господин Схвачу-Тебя-За-Руку хоть с каким-то сопротивлением должен столкнуться в своей роскошной жизни.
Врывается в комнату весь взмокший и с царапинами на бицепсах. Ничего, к свадьбе заживет. Правда, не со мной. Пусть другую дуру доверчивую ищет.
— Ты! Ты! Чего из больницы ушла! Мне позвонить не надо? Ты ведь только очнулась. Собирай вещи! Если я еще час с этим усатым проведу, будешь похороны готовить его.
При звуке его голоса швы реальности расходятся, словно прорезь между прошлым и настоящем у меня прямо перед глазами возникла. Сколько раз я слышала эти властные низы, и даже сейчас… даже сейчас кругом идет голова.
Злюсь на свою глупость, и от мыслей до языка шкварчит огонь.
— Выметайся! Это наш с Сергей Степановичем участок и дом!
— Чего? — впадает он в искреннее изумление, и немедленное неистовство. Как факел из линолеума вспыхивает под два метра ввысь. — Тебе в больницу точно надо!