Казалось бы, все замечательно, все хорошо. Но так в жизни, увы, не бывает.
«Став комдивом, – пишет Ирина Лыкова в статье о Чапаеве, – Василий Иванович поселил жену и пятерых детей (троих своих, двоих приемных) в деревне Клинцовке, при артскладе дивизии. Раз в три-четыре недели приезжал к ним на побывку с фронта, словно с плотницкой шабашки. И каждый раз вперед себя посылал телеграмму начальнику артсклада – Георгию Живоложинову. Мол, предуведоми Пелагею, пусть пироги печет, избу моет, детей причесывает. А однажды телеграф засбоил, и Чапаев нагрянул домой сюрпризом. Дверь в спальню оказалась запертой. Василий Иванович подергал-подергал, позвал: «Поля, это я!»… Он даже не успел ничего понять, как из-за двери начали стрелять. Оказалось – Живоложинов, давно уже тайно хаживавший к чапаевской жене. Василий Иванович плюнул да уехал. А Живоложинов с перепугу сбежал из дивизии в банду Серова. С тех пор Чапаев словно искал смерти. Ездил без охраны, гулял во весь рост по окопам, а главное, стал дерзок с начальством».
Такая вот драма, но не вся. Потому что Чапаев тогда не плюнул, дав возможность своему пулеметчику Михаилу Живаеву выбить окно и открыть огонь из пулемета поверх кровати с любовниками. Говорят, Пелагея тогда сразу же прикрылась младшим сыном Чапаева. А когда Василий Иванович уехал, на следующий же день, как ни в чем не бывало, взяла его младшего сына, Аркадия, и поехала к нему мириться. Но сына к отцу пропустили, а неверную жену – нет. Возникла женская обида, переросшая в месть. Месть по-бабьи.
Как утверждают родственники Чапаева, Пелагея разозлилась на Василия Ивановича и на обратной дороге сообщила белым все, что знала, про штаб Чапаева. Это будто бы и стало одной из причин его гибели. Позднее она все свои моральные и физические силы бросила на то, чтобы уберечь от репрессий своего любовника. А его, как известно, неоднократно арестовывали. И всякий раз Пелагея Ефимовна вела сыновей Чапаева к следователю и те подтверждали, что их воспитывает и кормит «дядя Георгий». Живоложинов, продолжая жить с Пелагеей, действительно взял всех детей (и ее, и Чапаева) на попечение в качестве опекуна. Но, проживая с ними, почему-то взял за правило несколько раз в день (за завтраком, за обедом или ужином) отстреливать родным детям Чапаева кончики волос, чтобы те непременно попали в тарелку с едой. Родных детей своей сожительницы он не трогал. По одним данным, он со временем бросил престарелую Пелагею, и от этого она тронулась умом. По другим, в 1929 году Живоложинова выслали в Караганду, и тогда Пелагея сошла с ума. Однако, несмотря на периодическое посещение психиатрической больницы, прожила она достаточно долго, до 1961 года.