Возможно, впоследствии мы даже до взаимных уступок и некого подобия понимания дойдем. Когда-нибудь. Может быть. Но явно не сейчас.
Возле очередного дерева я остановилась, заприметив голубя, который прямо-таки жаждал быть пойманным. Честно, если бы мог, он мне об этом прямо сказал, настолько внимательно он за мной наблюдал. Так, отлично, самое сложное позади – объект для опытов найден.
Теперь очередной круг охов и вздохов. Закрыв глаза, я постаралась расслабиться, а потом вдруг вспомнила голос мажора, свои ощущения в тот момент, когда у меня получилось поднять в воздух муку. Неспешно выдохнув, распахнула глаза и вновь посмотрела на окружающий мир.
Вокруг не изменилось ровным счетом ничего, а вот для меня изменилось все. Краски стали ярче, вещи - четче. Вновь появилось ощущение силы, понимание мира.
- Ну вот, видишь, ничего сложного. – голос колдуна вновь звучал отовсюду, оставалось лишь надеяться, что сейчас он на самом деле со мной разговаривал. Вот только галлюцинаций, связанных с мажором мне и не хватало.
Еще более странным было то, что, услышав эти слова, я на самом деле почувствовала себя лучше. Не то, чтобы я хотела получить похвалу от колдуна, отнюдь. В общем, о логичных причинах такой реакции (если они, конечно, есть) я подумаю позже. Сейчас же…
Сейчас я сфокусировала все свое внимание на серой птичке, которая являлась для меня не просто птицей. Я смотрела на объект, с которым возможно взаимодействовать, который возможно заставить делать то, что мне требуется.
И в этом на самом деле не было ничего сложного. Словно знание, которое было мне давно известно, просто дремало, а теперь вдруг пробудилось. Не было никакого ощущения противоестественности происходящего. Как будто это нормально – копошиться в голубиных мозгах.
Хотя, как копошиться. Рассказать вам о насущных проблемах, мыслях и переживаниях пернатых я не могла, так что карьеру великого орнитолога придется отбросить. Голубиным языком я тоже вряд ли овладела, суть была не в этом.
Все дело заключалось в том, что я могла им управлять. Я внимательно посмотрела на птицу, а затем сосредоточилась и мысленно словно надавила на слой мягкой ваты, посылая команду птице.
Голубь не сомневался ни секунды, не издав ни звука, он вспорхнул в воздух, а затем плавно приземлился прямо на протянутую мной ладонь, вызвав одновременно сразу две реплики:
- Вполне неплохо. – со стороны мажора.
- Ой, ребят, а эта обдолбаная все-таки поймала голубя. Интересно, она ему сперва башку свернет, а потом жрать начнет, или прямо так вцепится? – со стороны скамейки со школьниками.