— Ладно, — вздыхаю тяжко.
Он улетит в ***ск, и у меня будет пара-тройка дней все хорошенько обдумать. Взвесить. Выплакать. Посоветоваться с Сенькой и Яськой.
Царев кивает на дом. Пряча телефон в клатче, беру курс в указанную сторону и неожиданно оказываюсь в стальной охапке. Царев сгребает меня своими ручищами, прижимает к груди и с абсолютной легкостью вносит в дом.
— Я бы и сама дошла, — ворчу, напрягаясь.
— Босиком?
Он ставит меня на пороге гостиной, где надутая пузырем Марьяна воротит нос от телевизора и поглядывает на верхушку шкафа, откуда виднеется край закинутого туда пульта.
— Ангел мой, — обращается к ней Царев, пересекая комнату, — я должен уехать ненадолго по одному очень важному делу. За тобой присмотрит Лиза.
Марьяна смотрит на меня без укора, но все равно поджимает губки. У нас с ней вполне доверительные отношения, так что проблема явно не во мне.
— Ты меня не любишь, — отвечает она Цареву.
Он садится на корточки перед ней, берет за ручки и широко улыбается:
— Я быстро вернусь. Я же полечу на самолете.
У нее начинает дрожать подбородочек. Глазки наполняются слезами. Манипулировать она умеет.
— Нет, ты меня не любишь! — Выдергивает пальчики из его крепких ладоней. — Ты никогда не берешь меня с собой полетать на самолетике! А Лиза взяла меня даже на свое свидание с Валерой!
Улыбка сходит с лица Царева. Медленно поворачивает голову и взглядом пригвождает меня к полу. Не нравится ему, видите ли, что Марьяна ему меня в пример ставит, да еще и в подробностях знает о Валере.
Сам виноват, Царев. Ты накосячил.
— Лиза, — опять лоялен ко мне, перетасовав свое настроение, как колоду карт.
— И не подумаю, — угрожаю ему указательным пальцем. — Я никуда не полечу.
— Но Марьяна очень сильно хочет полетать на самолетике. — Он поднимается и хитрым котом приближается ко мне. — Ты только посмотри на нее. Разве тебе ее не жалко? — Останавливается за моей спиной и наклоняется к уху. — Это всего на два дня. Билеты, отель и шампанское за мой счет.
Стискиваю зубы. От слез Марьяны сердце кровью обливается.
— Как тебя земля носит, Царев? — шиплю с досадой.
— Со скрипом, Лиза, — подло обдает мое ухо горячим дыханием, — и стонами…