— Доктор, скажите, что с ней? Когда она поправится? — Мэри бросилась к вышедшему из комнаты больной врачу. Не прошло и месяца с возвращения Энн, как бедняжка заболела.
— Дай бог, чтобы она перенесла эту болезнь, дай бог. У вашей сестры тиф, случай запущенный, и вряд ли уже что-то можно сделать. Мне очень жаль.
— Неужели… неужели и правда ничего не поделаешь?
— Вы можете просто быть рядом. Для того, чтобы она ушла без сильных страданий, ей нужен уход, она должна соблюдать строгую диету. Мужайтесь.
Стоило доктору уйти, как Мэри сползла вниз по стене и зарыдала, закрыв рот рукой, чтобы её сестра не услышала ничего, чтобы ей не было ещё больнее. Энн подошла к ней.
— Это тиф, да? Я слышала ваш разговор.
— Откуда он мог взяться?.. Я не понимаю, не понимаю! — в голосе старшей сестры звучали слезы.
— Должно быть, кто-то из слуг был болен. Что же, ничего не поделаешь. Сестра, прошу тебя, не печалься, — Энн опустилась к Мэри, крепко сжала её ладонь. — Господь так решил.
— Нет, поверь мне, сестренка, я вылечу тебя! Не могут помочь эти остолопы-врачи, помогу тебе я!
— И что же ты будешь делать? Окуривать меня зельями и шептать на ухо заклинания? — почувствовав укол вины, девушка потупила взгляд. — Прости меня, я не хотела тебя обидеть.
— Способ есть, Энн, он есть, и мы вместе найдём решение. Ложись в постель, а я скоро приду.
Бесс казалось, что она уже привыкла к видениям, однако, очнулась она в холодном поту. Первым делом взяла в руки сумку, чтобы найти телефон и узнать, всё ли в порядке с Ноланом. И как она только додумалась отпустить его пьяного на улицу? Как бы чего-нибудь не случилось! На звонки Мёрфи не отвечал.
«Успокойся. Он уже взрослый» — прошептала она себе, но это нисколько не помогло.
Первым, что почувствовала рука, опустившись в сумку, был шершавый корешок книги. Элизабет положила её на стол, внимательно рассмотрела, вспоминая, как нашла её в заброшенном особняке. Стараясь отвлечься от тревожных мыслей, девушка принялась читать столь знакомую ей историю о короле Артуре. Прошло, должно быть, чуть больше часа, и Элизабет решила лечь на кровать, но стоило перевернуть открытую книгу, как из неё что-то выпало. Это была пожелтевшая, помятая фотография. На ней в креслах сидели две девушки, их было видно по пояс. Лица были слегка размыты, точно так же, как и в видениях Бесс. Леди были одеты в тёмные платья с пышными рукавами-буфами; шляпы, обильно украшенные атласными цветами, отбрасывали тень на лица.
Первая девушка была слегка повыше, со светлыми волосами и брошью в виде бабочки, приколотой к платью. Почему-то это украшение бросилось Элизабет в глаза, и она внимательно и долго разглядывала его, пытаясь вспомнить, где могла видеть его раньше.