— Что? Как ты меня назвала? — Эрика проговорила это слишком холодно, жёстко, не пытаясь изобразить удивление.
— Твоим настоящим именем. Разве что-то не так?
— Ха, это должно было случиться, но я не ожидала, что так скоро. А ты умнее, чем я думала.
— Ты ведь банши, верно?
— Ага. Человеческий облик сохраняю при помощи магии. Но мне интересно, как ты пришла к этому выводу. Расскажи.
Бесс задумалась, стоит ли ей сказать всю правду. Сделав глоток чая, проговорила:
— На самом деле, всё очень просто. Ты сама говорила, что банши встречаются человеку либо в образе седой старухи, либо светловолосой босой девушки в белом плаще. Стоило мне приехать в город, как я увидела седую старуху в белом. Она дала мне монету. Ещё тогда мне показалось это странными. А после я узнала о белом окровавленном плаще в сундуке покойной жены адвоката. Когда мы были в особняке, мне в руки попалась фотография двух сестёр. И на ней, и в моих видениях была та же брошь, что и у тебя на столе. Что случилось с Кларой и миссис Андерсон? Где Нолан?
— Андерсон слишком много знала, за что и поплатилась. Она пыталась шантажировать меня этой тайной, ей даже удалось украсть мой плащ. Слухи о том, что она утопилась и якобы видела какие-то сны, распустила тоже я. А что до Клары… Это всего лишь была ещё одна подсказка для тебя.
— Как ты могла? Как? Неужели их жизнь для тебя ничего не стоила?
— А какое дело мне было до них? Разве же я столько шла к своей цели, чтобы жалеть двух идиоток?
— Ты не ответила на мой последний вопрос. Где Нолан? Что ты с ним сделала?
— Ах, это… Скоро сама всё узнаешь.
Элизабет почувствовала, что её тошнит. Слёзы ужаса и гнева полились из глаз. Стараясь справиться с шоком, Бесс негромко спросила:
— Но что тогда металось в заброшенном имении? Что это было?
— У меня есть помощники, и человеческому взгляду непросто их заметить.
Воцарилась тишина.
— Знаешь, я одного не могу понять — за каким чёртом ты делала мне подсказки? Ты словно хотела, чтобы… — начала Бесс.
— Чтобы ты всё поняла сама? Именно этого я и добивалась, ведь расскажи тебе всю правду я, ты бы мне в жизни не поверила.
— О какой правде идёт речь?
— Устраивайся поудобнее. История будет долгой, а хотя… Лучше ты сама всё увидишь.
Она приняла что-что шептать, и в комнате стал витать аромат ладана, но на этот раз он смешался с другим запахом — запахом трупной гнили. Последним, что Бесс увидела, была монетка, выпавшая из её сумки. Та самая монетка, что протянула ей старуха в белом.