В моем понимании, девичник должен быть если не таким, как в фильме со Скарлетт Йоханссон в главной роли, то хотя бы стремиться к этому. Почувствовать себя очень плохой девчонкой на девичнике эльфов можно только, втихаря хватив лишку вина или ликера. Но я беременна, и пить мне нельзя. И тут облом короче. М-да. «Был коньяк некрепким, а маньяк пассивным. Ни тебе веселья, ни тебе насилья», – невольно припомнился слышанный где-то стишок. Кстати, о маньяках. После возвращения домой благоверный настоял на отдыхе перед ночным бдением. Разумеется, мы не все время спали (с Виллэлем просто так особо не полежишь), поэтому, когда муж сдал меня на руки служанкам для наведения марафета, мне попеременно хотелось то краснеть, то глупо улыбаться. Сам эльф собрался по-военному быстро, но эффективно и выглядел в своем черном с серебряным позументом бархатном камзоле как сошедшая со страниц любовного романа девичья греза. Оставалось надеяться, что развлечения лордов на мальчишнике будут приличными. Или хотя бы не позовут проституток.
Наблюдать за процессами одевания и наведения красоты явилась леди Гвеннэль. Видимо, эльфийка настолько не доверяла моему вкусу, что решила проконтролировать.
– Главное – не волнуйся, – наставительно вещала она, после ухода Виллэля, – будь приветлива со всеми, улыбайся, благодари за подарки. И не переживай. Если ляпнешь что-то не то, сочтут результатом предсвадебного волнения. Но все равно лучше помалкивай.
– Тогда точно за умную сойду, – саркастично подтвердила я, задумчиво разглядывая себя в зеркале.
Платье было красивым, шелковым, но сиреневым. Радовало, что цвет подобрали настолько нежный, что вполне мог сойти за оттенок белого. Материал приятно облегал все еще стройную талию, расклешенная книзу юбка ложилась мягкими складками и едва касалась пола, скрывая светло-сиреневые туфли. Единственное, что расстраивало в собственном облике, – это очень скромная грудь в вырезе «каре». Как ни старались услужливые полуэльфийки, аппетитнее декольте выглядеть не стало. А жаль. Но тут, как говорится, мы сделали все, что могли.
Наряд предоставила запасливая леди Гвеннэль, дальновидно прихватившая с собой никак не меньше половины гардероба Эймэль. Видимо, вещи засчитываются в счет приданого. Теперь никто не сможет сказать, будто Виллэль взял за себя бесприданницу. Хотя, конечно, и раньше такое говорить супругу, мягко говоря, не следовало. Может не так понять, расстроится, а расстройство Тени, пусть и бывшей, негативно сказывается на здоровье окружающих. Причем на некоторые неосторожные высказывания здоровья может и не хватить.