— Смысл терапии в том, чтобы изменить свое настоящее.
— Тоже неверно! — прогремел профессор. — Смысл лечения не в том, чтобы изменить свое настоящее или будущее. Смысл в том, чтобы изменить свое прошлое.
Люди замыкаются в повествованиях. Их старший брат был любимчиком. Их первый бойфренд был любовью всей жизни. Родители их не поддерживали. Такие истории рассказываются и пересказываются столько раз, что становятся каноном. Слишком часто чувство значимости и идентичности у человека основано на таких представлениях, которые не принимают во внимание нюансы и детали. Отказ от устоявшихся историй, которые мы рассказываем о себе, позволяет нам решить, кем мы хотим быть, вместо того чтобы позволять прошлому диктовать, кто мы сегодня и кем мы станем в будущем.
Освобождение от идеи фиксированного «я» может сделать нас свободными и в большом, и в малом. Несколько лет назад моих детей пригласили полетать на трапециях. Инструктор предложил присоединиться и мне. «Нет, спасибо, — инстинктивно ответила я. — Трапеция — это не мое». Однако дети настояли. Я взобралась на узкую платформу, встала на край, вцепилась в перекладину насмерть и шагнула вперед.
Это было ужасно и очень стыдно, потому что все закончилось бесславным плюханием лицом вниз в страховочную сетку. Однако это стоило каждой захватывающей секунды, потому что было совершенно не в моем характере. Когда я становилась не собой, это во многих случаях спасало меня от саморазрушительной рефлекторной реакции, которая, возможно, ощущалась бы больше мною, но мешала бы мне наслаждаться опытом, общением и возможностью узнать что-то новое.
То, кем мы себя считаем, может помешать росту и жизненной силе. Вместо того чтобы быть самими собой, «истинными я» (что ведет к сужению точки зрения и развитию окостенелости), я предлагаю пациентам расширять представление о себе, ведя себя так, что может показаться нехарактерным для них.
Одна пациентка сказала мне, что она человек-«да». Для нее очень важно быть приятной, и все друзья считают ее располагающей и покладистой. Но из-за такой репутации она иногда ощущала, что ее используют в чужих интересах, однако боялась вести себя иначе. «Быть приятной — это моя суть», — настаивала она, хотя в глубине души верила, что эта «приятность» — единственная причина, по которой она нравится людям. Я попросила ее взглянуть на разницу между тем, что значит быть приятной и быть хорошей. Мы говорили о том, что «приятный» человек — это простоватый, никогда не говорящий то, что думает, делающий то, что хотят другие люди, в то время как быть «хорошим» — значит оставаться верным своим ценностям и проявлять изящество и силу для самовыражения. Через несколько дней один коллега попросил ее остаться допоздна, чтобы закончить презентацию в PowerPoint. Раньше она согласилась бы, несмотря на собственные планы