— Долго все рассказывать, — сказала Женька. — Надень…
Гамаюн подозрительно покосился на предмет в ее руках, отдаленно напоминающий корону Соединенного Королевства — если выковырять из символа власти Виндзорской династии все самоцветы, а драгметаллы заменить чем-то полупрозрачным — не то пластиком, не то монокристаллом. Подполковник вообще на многое сейчас смотрел с сомнением — начиная с обстановки ходовой рубки и заканчивая собственным телом, которое после близкого знакомства с медицинскими системами Верблюда чувствовало себя отнюдь не на сорок два года — лет на двадцать максимум. Суть всех сомнений сводилась к одному: не является ли все окружающее бредовым видением умирающего мозга? Вариантом загробной жизни для закоренелого атеиста?
— Зачем? — равнодушно спросил Гамаюн. Он закончил изучение своего запястья, с которого исчез застарелый шрам от ножа, и поднял глаза на Женьку.
Пожалуй, только она — живая и настоящая — не давала Гамаюну окончательно скатиться в дремучие дебри солипсизма. Или — совсем как настоящая и почти как живая…
— Эта штука придумана как раз для того, чтобы не объясняться слишком долго с теми, кто не умеет общаться мыслями… — сказала Женька терпеливо. — И чтобы не забыть о чем-нибудь, и чтобы тебя не поняли неправильно…
Ладно, подумал Гамаюн. Неважно. Действительно ли это бред умирающего мозга, или я на самом деле сижу в брюхе не то зверя, не то робота — не суть принципиально. Руки-ноги сгибаются, голова думает — надо что-то делать. Жив ты или мертв — делай, что должен. Единственная неясность: а что, собственно, должен?
Он решительно протянул руку за короной Британской Империи. Вторую такую же надела Женька.
Это оказался все же не монокристалл. Скорее, пластик. Живой и теплый пластик. Корона была чуть велика, но тут же ужалась, плотно охватив голову. Гамаюн почувствовал покалывание в затылке и висках — пожалуй, приятное.
— Закрой глаза, — посоветовала Женька.
Ему и самому хотелось, мягко клонило в сон. Гамаюн опустил веки, сильно подозревая, что поднять их придется в усыпанной телами холодной пещере…
…Снимая корону, он не смог понять, надолго ли выпал из реального времени. Если время внутри ВВ действительно реально. То, что подполковник успел узнать о Верблюде, заставило весьма и весьма в этом усомниться. Гамаюн машинально глянул на запястье. Часов он лишился. Их, разбитые ножом глинолицего, ремонтные мастерские Верблюда восстановить не смогли. Но с формой справились идеально, летняя камуфлированная х/б оказалась не просто зашита и выстирана — но создана заново из разодранных и залитых кровью лохмотьев.