– Хорошо, ваше высокопреосвященство! – гулким эхом ответил паладин из-под забрала и потянул из заплечных ножен чудовищных размеров двуручник.
Святой Франциск окинул еще раз взглядом одиннадцать оставшихся пленников и, развернувшись, быстрым шагом покинул место казни. Следом за ним, удалился Писарь Инквизиции, Индар.
Франциск опустил руки в чашу со святой водой, смывая кровь. Да, сегодня пришлось повозиться. Староста этой богомерзкой деревни никак не хотел сознаваться и выдавать тех, кто продал свою бессмертную душу. Но у Инквизиции есть свои методы дознаться до правды. Проверенные и весьма эффективные. Франциск не поверил своим ушам, когда лишившийся в процессе долгой экзекуции обоих ног и левой руки Староста, признался, что все в их деревне преклонились перед Пеклом.
О Светлоликий! Ересь расползается слишком быстро. Слишком! Еще месяц назад Франциск не мог себе представить что придется искоренять Ересь целыми деревнями. Он слишком долго был отвлечен вопросами создания Ритуала, надеясь решить все раз и навсегда одним ударом, что не заметил как Скверна разрослась и пустила корни прямо у него под боком. И эта реальность настораживала Святого Инквизитора. Он чувствовал, что назревает что-то очень нехорошее. Совсем скоро.
– И так, Индар, – обратился Франциск к Писарю, закончив омовение, – Что ты хотел мне сообщить?
– Выплеск Силы, – повторил Писарь, – В Гаттенбурге…
– Демоны? – уточнил Инквизитор, вытирая руки протянутым Писарем белоснежным полотенцем. Взглянул на ткань. Пятен крови не осталось, значит ритуал проведен подобающим образом. Руки Воина Света всегда должны быть чистыми.
– Нет, монсеньор, – Индар бросил использованное полотенце в корзину, – Нежить.
– Вот как? – Франциск удивленно изогнул бровь, – Стоит ли нам беспокоиться из-за парочки умертвий? Ты знаешь, сейчас у нас совсем другие задачи…
– Наши Жрецы зафиксировали эманации нескольких тысяч восставших.
– Хм… – Инквизитор потер подбородок, – Ты прав! Это может стать проблемой, если не купировать на корню.
Франциск подошел к витражному окну, выходящему на центральную площадь, и взглянул сквозь цветные стекла мозаики. Великий Паладин, как раз закончил отпускать грехи отступникам и, оперевшись на свой гигантский цвайхандер, читал нараспев молитву за упокой душ заблудших грешников. Кровь стекала с перевернутого острием вниз клинка на помост, просачиваясь в щели между досками. Обезглавленные тела отступников излучали легкое серебристое свечение. Только Святой Франциск мог видеть эту ауру и то, как спасенные души еретиков покидают свои вместилища и напитывают своего освободителя Силой, исчезая стремительным потоком энергии в окровавленном клинке.