— Вот было бы хорошо!
— А мне уже хочется.
— Тогда и ехал бы один…
Тут Лена словно бы прикусила язык и взглянула на Глеба с ожиданием. Не обидится? Не рассердится? Глеб вздохнул.
— Если ты хочешь вернуться… — начал он.
И Лена не поторопилась отказаться. Видимо, ей тоже приходила в голову такая мысль, видимо, ей тоже требовалось подумать над этим.
Глеб ждал. Он был доволен, что наконец высказал это предложение, но, когда Лена задумалась, невольно испугался. Он все-таки надеялся на быстрый и твердый отказ. А Лена молчала, продолжая смотреть в окно, на сопку, на женщин, что шли от речки с тазиками, полными белья. Оттуда же, от речки и от сопки, шли мужчины и женщины без воякой ноши: он — впереди, она — за ним, на некотором почтительном расстоянии. По-восточному. Они шли понурые, неразговорчивые, как будто чужие, хотя по каким-то необъяснимым признакам было видно, что это муж и жена. Может быть, даже из этой же казармы — тут ведь столько народу, что всех не запомнишь. Одни приезжают, другие уезжают. «Пересылка» работает, как пульс.
— Тоже поссорились, — заметила Лена, глядя на этих двоих.
— Мы не ссорились, — сказал Глеб.
— Правда?
— Конечно.
— Ну, так я одна никуда и не поеду!..
Вот она и повеселела, вот и ожила! Промытые слезами глаза смотрят снова весело.
— В общем, короче говоря, никогда я от тебя не уеду! — передвинулась она к нему на край нар и села рядом, спустив ноги вниз, — почти так же, как сиживали они в телячьем вагоне. — Мне еще трудней будет одной. И мои тетушки будут злорадствовать: «Мы говорили, что он бросит тебя по дороге!..» Вот если бы вдвоем! Сесть бы опять в поезд и ехать, ехать обратно.
— Вот видишь! — обрадовался Глеб. — Тебе уже приятно вспоминать.
— Если бы и дальше так! А то ведь море. А меня и на земле… укачивает.
— Капитан Тихомолов — есть такой? — крикнули в это время от двери.
— Тебя! — удивилась и насторожилась Лена.
— Есть! — отозвался Глеб, почему-то подумав, что его опять вызывают к начальству, и готовясь на этот раз отказываться от Чукотки всеми силами. «Надо спасать Лену!» — настраивал он себя, идя к двери и на ходу застегивая воротник гимнастерки.
— Тут вас майор разыскивает, — сказал ему дневальный.
Как раз майор и вручал Глебу назначение на Чукотку. Неужели он снизошел к просьбам и подыскал что-то другое?..
И вот они стоят на шумной и чадной лестничной площадке друг против друга — Глеб и майор. Но какой неожиданный майор! «Родной комбат» Николай Густов, вместе с которым уже столько прожито и пережито, что он действительно стал как родной. Между прочим, их вместе собирались послать и на Дальний Восток, вместе вызывали для переговоров, но Густов сумел отпроситься. Что-то у него вконец запуталось с его названой женой, и его отправили в отпуск «для урегулирования семейных дел».