— Рад встрече, — чуть улыбнулся Бертран.
— Угу, — кивнула я и спрятала глаза: боялась, что он обидится, увидев в моём взгляде жалость. Язык не поворачивался что-либо спрашивать.
— Я пришёл попрощаться.
Земля под ногами качнулась. Бертран молча придержал меня за локоть.
— Куда ты уходишь? — с трудом произнесла я.
— Далеко-далеко, где меня никто не найдёт.
— И мы больше никогда?..
— К сожалению, нет.
С заднего двора, вдали от фонарей и в окружении тёмных окон, звёзды представали яркими. Я знала это небо, такое же, как в моём мире. И созвездия, хотя я не могла вспомнить ни одного, были те же.
— Не вини себя ни за что, — сказал Бертран. — Со мной, как видишь, всё хорошо. Я не пропаду, поэтому не терзайся. А лучше забудь обо мне.
— Не хочу. Больше я не хочу ничего забывать.
— Тогда… — Он вытянул из кармана белое перо. — Возьми. На память. С помощью такого же пера Лукия звала меня. Правда, теперь я буду слишком далеко, чтобы прилететь на твой зов.
Я трепетно заключила перо меж ладонями, вместе с талисманом.
— Прощай, — сказал Бертран.
Я не произнесла ни звука.
Вспышка — и ворон, громко хлопая крыльями, скрылся в вышине. Я не разглядела его силуэт на чёрном небе. Мне лишь показалось, что потухла пара звёзд.
По лугу гулял ветер, ласковый и тёплый в прогретом за день воздухе. Заходящее солнце красило высокие травы в золотисто-оранжевый, они трепетали, напоминая языки пламени. Окружённая мягким шуршанием, я вела рукой, пропуская злаки между пальцами, и широкие метёлки соцветий приятно щекотали кожу.
Голос сказал, что завтра меня заберут.
— Могу ли я отказаться?
«Когда придёт время, я спрошу, желаешь ли ты последовать за мной. Если откажешься, то больше никогда меня не услышишь».
Ветер принёс запах речной воды. Я прислушалась, но не различила птичьих песен в шелесте трав. Хотелось утонуть в них, упасть на спину и смотреть на небо сквозь трепещущие стебли. Лишь бы не думать о завтра.
Я обернулась: Тау был на вышке. Сидел на краю, свесив ноги, яркий в солнечных лучах и как будто счастливый. Возможно, я видела его таким в последний раз. В голове сами собой стали всплывать имена: Тимур, Тимофей, Тарас… Казалось, ни одно из них ему не подходит.
Поднимаясь на вышку, перед последним пролётом я остановилась. Тау что-то напевал. Мелодия дышала теплотой объятий и костровым жаром. И, хотя я не могла разобрать слов, они вдруг вспомнились мне, словно были давным-давно знакомы:
Как тебя зовут, летняя девушка?
Останешься ли ты, пока не придёт сентябрь
И не заберёт солнце из твоих светлых волос?