Юлиан усадил меня на кухне. Долгие минуты я слушала, как льётся из крана вода, как она шипит и бурлит в поставленном на плиту чайнике. Хотелось, чтобы эти звуки не прекращались. Но вода затихла, и Юлиан стукнул чашками о стол. Сел на свободный табурет и наблюдал, как поднимается над чаем пар. Я заметила, что на нём уже не было ни пиджака, ни галстука. В белой рубашке с закатанными рукавами он походил на учителя, и мне было приятно вновь видеть его таким.
— Прости, — глухо произнёс Юлиан.
— За что? — спросила я, и злость волной поднялась до самого горла. — За что из всех тех вещей, которые ты скрывал?
— За всё, — ответил он ещё глуше.
Я привалилась к стене и глубоко вздохнула, унимая раздражение. Юлиан продолжал виновато смотреть в чашку.
— Выходит, ты тоже рыцарь? Почему не рассказывал?
— Работал под прикрытием.
— Значит, — сердце замерло и тут же бешено забилось, застучало в висках, — я была твоей целью?
Юлиан уткнулся лбом в сцепленные над столом ладони. Что-то внутри меня надломилось.
— Каждого новоприбывшего странника встречает рыцарь. Мы знаем, где и когда произойдёт переход, и первое время сопровождаем вас, помогаем освоиться. Однако бывают особые случаи, когда необходима третья, нейтральная сторона — друг в новом мире, которые обеспечит страннику психологическую поддержку. Я был выбран таким другом для тебя.
Мне вспомнилось, в больничной палате, где я очнулась, сидела женщина в тёмно-синем костюме. Никто даже не упомянул, что она была рыцарем. Юлиан о чём-то спорил с ней, но из-за тумана в голове я едва ли их слышала.
— То есть… — Голос предательски дрогнул. — То есть всё это было игрой? Всё между нами было не по-настоящему?
— Нет, Марта…
— Не надо. Даже не пытайся, я… я больше… не могу…
Мне не хватало воздуха. Я вскочила, поддала коленом стол, и он зашатался, чашки качнулись, расплескав горячий чай.
— Постой, Марта, прошу. — Юлиан схватил меня за руку. Я не стала вырываться, застыла, спрятав глаза и стиснув зубы. — Всё было по-настоящему. Мои чувства к тебе были и остаются настоящими.
— Как будто я поверю в это теперь.
— Что мне сделать, чтобы ты поверила?
Он смотрел с мольбой. Крепко стиснул мою руку, отчаянно не желая отпускать.
— Хочешь, я расскажу тебе всё?
Смысл его слов затерялся в буре противоречивых эмоций, разрывавших меня на части. Что есть мочи я сдерживала её, готовясь взорваться в любой момент. Но стоило мне наконец осознать, что он спросил, как буря утихла, сменилась напряжённым, бдительным штилем. Капля пролитого чая звонко ударила об пол, и по спине пробежала дрожь.