И всё закрутилось. Зина только и успевала, что отдавать указания, да принимать работу: Мария и Эван явно знали своё дело. Вообще, Зина поражалась тому, как налажена жизнь и управление в замке герцога Монтеберского. Слуги его явно любили и уважали — и это было именно уважение, а не страх перед хозяином. При этом все распоряжения выполнялись чётко и быстро. Мария, несмотря на преклонный возраст, держала в уме столько задач, что Зина поражалась, как ей это удаётся. Сама Зина, хоть и была вполне молода даже в этом теле, а не могла похвастаться тем же. Она постоянно что-то забывала, но Эван, с которым они регулярно обсуждали планы, непременно напоминал.
Таким образом, ремонт начался буквально на следующий же день, и продолжался уже две недели: за это время рабочие сумели полностью обновить покои как в западном, так и в восточном крыле замка, создать единый дизайн коридоров для каждого из трёх этажей, а также начать подготовку бального зала. При этом завтраки и ужины Зина проводила со своим женихом. Обеды вместе провести не всегда удавалось: то он, то она часто отсутствовали по делам, но, зато завтраки и ужины были их общим временем. Зина и Жак взяли обыкновение беседовать после ужина. Они говорили обо всём: о том, как прошёл день, о ходе ремонта, о техническом и социальном прогрессе, о политике, искусстве и философии. Зина не считала себя особенно образованным человеком, ведь она никогда не училась в институте, а парикмахерский колледж не давал каких-то глубоких знаний ни в чём, кроме парикмахерского искусства, хотя у них были и общеобразовательные предметы. А потому слушать герцога ей было интересно, особенно, когда он рассуждал о политике или искусстве. В своём мире Зина ни за что не стала бы говорить о политике — ей это было просто неинтересно, но здесь политика напрямую касалась её, особенно теперь, когда она стала невестой герцога. Зина, никогда не считавшая себя феминисткой в своей реальности, в этой отчаянно отстаивала Женское Движение. Герцог посмеивался над её пылом, но в целом соглашался, что женщина, как и мужчина, имеет те же права от природы.
— Но общество придумывает свои правила, — добавлял при этом Ванрелл, — и мы вынуждены этим правилам подчиняться.
— Но можно и не подчиняться, а менять правила! — с вызовом парировала Зина, а герцог в ответ усмехался:
— Кто бы мог подумать, что моя невеста — скрытая революционерка. Осторожнее, дорогая: со мной ты можешь обсуждать, что угодно, но поостерегись высказывать такие мнения на людях — тебя могут причислить к заговорщикам.