[126]. В подтверждение она приводит космический довод: «Радость принадлежит солнцу и присуща ему, в то время как таинственный холм женщины — главным образом, лунный, и, как и луна, должен оставаться холодным и молчаливым»[127]. Отбор и обучение жриц любви будет суровым: «Их будут выбирать среди молодых девушек, которых солнце еще не испортило, среди женщин, чьи мечты по-лунному чисты… Их омоют, как ценные растения, в мягкой ароматной воде, в их кожу вотрут ароматические эссенции, искусно изготовленные по рецептам магов…. Они не будут работать, дабы, гармония их тела не была нарушена, их будут рьяно защищать от сплетен или неверного к ним отношения»[128]. Добавим, что они также пройдут тренировки и смогут выполнять сложные фигуры во время литургических танцев. Они также станут чудесными созданиями, которые принесут человечеству лирический расцвет: «Тогда, в розовых часовнях, украшенных цветами и горящими свечами, женщины, посвященные в Божественную Тайну Секса, будут открыто проводить обряды. Триумфа, распространяя на всех присутствующих благоприятное влияние своего сияния»[129].
Мария де Нагловская хочет использовать мужскую и женскую сексуальную энергию в инициатических целях; в обычной жизни она не рекомендует им оголтело предаваться всем их желаниями, но наоборот, стимулировать эти желания, не удовлетворяя их, дабы их динамизм принес пользу жизни разума. То, что она называет «оседлать божественного скакуна», обозначает обуздывать в себе животное начало, восхваляя его, точно зная свою силу:
«Оседлать божественного скакуна (природное желание плоти) обозначает добровольно обуздать возбужденные потребности, дабы получить, во время специальных медитаций, поддерживаемых благотворной диетой, духовное озарение.
Человек внутри себя имеет возвышенное животное, не забывшее закон Троицы, требующее падения (Первая Эпоха) и размножения. Но бесстрашный рыцарь, сотворенный во время второго посвящения, знает, что его верховный скакун приведет его туда, где поцелуй дарует слово Бога (Третья Эпоха).
Тогда он получает высшее озарение, освещающее четыре кардинальных тайны: тайну рождения, то есть входа человека в закрытый круг человеческого рода; тайну первого брака, то есть знакомство с божественным всадником; тайну развода, то есть триумфальное обуздывание животного; и, наконец, тайну второго брака, вход в Храм Господа. Вот где начинается приобретение сил, ведущих к бессмертию, то есть, к разрушению круга, держащего нас во власти природы человеческого рода»[130].
Говоря об этике пары, Мария де Нагловская выделяет чудесную идею, что она первая и до сих пор единственная, кто все это пережил: не брак есть величайшее таинство союза мужчины и женщины, но развод. Нужно рассматривать развод не как выражение чувственного поражения, но как двойную победу, одержанную сообща. Пара будущего будет разводиться по любви, а не из ненависти. В принципе, человеческому существу приуготовано вступать в брак дважды: в первом браке он лишь готовится, при помощи более-менее осознанного обучения, к своему второму инициатическому браку, в котором он полностью реализует то, что изучил ранее. Это интересное понятие, которое могло бы развиться в философии или психоанализе (каждый найдет примеры пар, связанных во втором браке крепким, непоколебимым взаимопониманием). Мария де Нагловская выделяет в нем, в особенности, героическую ценность: