Приказ доставить с места раскопок двигатель чужого корабля застал капитана Норина врасплох. Да, крейсер только прошел модернизацию и был, что называется, с иголочки. Но почему в одиночку? Такую посылку следовало охранять всеми силами флота! Однако на его вопросы адмирал Баренцев не ответил, только тяжело посмотрел и пробурчал, что это не его ума дело. Пришлось закрыть рот и выполнять приказ. Владислав Иванович вскоре начал подозревать, что «Георгий Победоносец» — на самом деле всего лишь приманка, а двигатель везет кто-то другой. Таких одиночных кораблей разошлось от базы «Ефремов» десятка три, причем в разные стороны. Кто придумал такой идиотизм капитан не знал, но был уверен, что за такое следует ставить к стенке. Надо было идти всем флотом, не решились бы западники тогда напасть!
Маршрут для крейсера разработали совершенно идотский, он шел загзагами, от звезды к звезде, порой возвращаясь назад, делая петлю и меняя направление. К сожалению, миновать Альфу Центавра было совершенно невозможно, именно там и ожидали одиночные корабли американцы, причем ждали немалыми силами. Но система большая, поймать корабль в ней, если на нет нет маячка, очень сложно. А их поймали без проблем, так что да, маячок точно есть.
Впрочем, все это было досужими размышлениями, сейчас не имевшими никакого значения. Снова посмотрев на трех чудом выживших в рубке офицеров, капитан вздохнул. Похоже, пришло время умирать. Орудия почти все выбиты, двигатели на ладан дышат, на призывы о помощи получили только насмешливый совет сдаваться. Но этого никогда не сделает ни один из русских, сдаться западникам может только полный идиот, всем известно, что они творят с пленными. Немногих чудом отбитых у них людей обычно добивали из жалости, поскольку жить в виде обрубка без рук и ног не пожелает никто.
— Товарищ капитан! — вдруг повернулся в его сторону сидевший на месте погибшего оператора сканеров курсант-стажер, совсем еще мальчишка с запавшими глазами, кажется Сергей Соменко. — Впереди аномалия! Червоточина! Мы не успеваем уйти с курса...
— И не надо, — хрипло ответил Норин. — Это хоть какая-то надежда.
Он действительно надеялся, что пиндосы не сунутся за ними в червоточину, западники довольно трусливы и рожон обычно не лезут. А из червоточин редко кто возвращался, они вели куда-то очень далеко. Но это все равно шанс на выживание, тогда как здесь таких шансов не осталось совсем. Пиндосы прекрасно знают, что русские не сдадутся, поэтому будут бить на поражение. Да и искин взорвет корабль в случае попытки проникновения на него чужаков. На всякий случай система самоуничтожения была активирована.