— Этот малыш — никакой не компонент, сударь, а сын моего соседа Райли! Для своих ритуалов вы вполне можете использовать внутренности животных…
— Оставь при себе свое жалкое благородство!! — голос колдуна сделался еще на октаву визгливее. — Мне нужен человеческий младенец! Предсказание по детским трупам самое точное, в них я яснее вижу будущее. Но ты все испортил, Саймон, и время ушло. Что ж, твои потроха расскажут мне немного, но лучше это, чем совсем ничего.
Саймон в отчаянии закрыл глаза. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног и молил Богов только об одном — потерять сознание, чтобы не видеть и не слышать приближение смерти. Сквозь усиливающийся шум в голове до него доносилось зловещее позвякивание металла о металл. Саймон попытался набрать воздуха в грудь, но судорога сжала легкие, и дыхание перехватило. Он напрягся в ожидании рокового удара…
Колдун почему-то медлил, и Саймон вновь решился немного приоткрыть глаза. Внимание хозяина отвлекли двое стражников, которые втолкнули в комнату человека со связанными за спиной руками. Нет, не человека … эльфа! Саймон никогда их не встречал, но ошибиться было невозможно, потому что люди не бывают такими совершенными. Стражники развязали руки эльфа и, крепко удерживая, подвели его к стене рядом с Саймоном. Металлические браслеты змеями обвились вокруг запястий и щиколоток пленника, а длинный прут плотно прижался к его горлу. Теперь эльф и колдун смотрели друг на друга — один с презрением, другой с ненавистью.
Этого колдуна звали Фланом. Внешность явно не являлась его сильной стороной, поэтому он и получил прозвище Плюгавый. Невысокого роста, рахитичного сложения, с водянистыми голубыми глазами и редкими светлыми волосами, липнущими к несоразмерно вытянутому черепу. Он носил одежду из самых дорогих тканей, обвешивал себя драгоценностями, но это нисколько не добавляло ему солидности. А рядом с высоким, статным эльфом он и вовсе выглядел жалким недокормышем в платье с чужого плеча.
Но его магическая сила вызывала уважение и страх. Колдун повелевал металлическими предметами с изяществом балаганного фокусника и смертоносной точностью наемного убийцы.
— Какая приятная неожиданность! Обычно эльфы не настолько беспечны, чтобы попасться мне в руки, — колдун не отрывал взгляда от пленника, и в нем горела злоба. — Что ты делаешь на моей земле, остроухий? Что вынюхиваешь здесь для своей Бонрионах (владычицы)? Тебе наверняка известно, как я поступаю со шпионами.
Колдун шевельнул пальцами, и две дюжины висящих в воздухе кинжалов надвинулись на обе жертвы, как стая хищных птиц. Саймон ощутил невыносимую тяжесть в животе. Эти искусно выкованные и хорошо заточенные клинки он изготовил собственными руками, потому что был лучшим кузнецом в округе…