Через несколько мгновений толпа глухо зашумела.
– Мы платим налог кровью! – крикнула тогда Эмма с возвышения. – Вот что берут с бедняков, у которых нет средств: налог кровью. – Она обвела взглядом присутствующих. – Станем ли мы его платить?!
Оглушительный рев вырвался из сотен глоток.
– Станем ли мы его платить?! – снова крикнула Эмма, потрясая кулаком, хотя в нарастающем гуле уже было не разобрать слов.
– Долой войну!
Такой лозунг был принят республиканцами Радикальной партии, и с ним на устах люди выходили на манифестации по всей Барселоне, но главным образом на Ла-Рамбла; по ней двигались батальоны новобранцев, и там находился дворец маркиза де Комильяса, против которого обратился гнев манифестантов. Посадка на суда новобранцев третьей бригады началась 11 июля. Эмме были знакомы иные из резервистов, шагающих по Ла-Рамбла навстречу неверной, грозящей гибелью судьбе: два официанта из Народного дома, кое-кто из «молодых варваров» и многие другие мужчины, ее ровесники, отцы семейства с малыми детьми; эти люди подходили к ней после ее речи в Народном доме. Некоторые пытались дезертировать, но власти предусмотрительно усилили контроль на дорогах, в поездах, в портах и на границах. Нескольких дезертиров задержали с ходу, успех полиции получил широкую огласку, и большинство резервистов решили не бросаться в авантюру, которая в случае провала могла кончиться куда большей бедой, чем поход на войну с маврами. Отцы и матери, впав в отчаяние, спрашивали у Эммы, что им делать. «Что предпримет Радикальная партия?» «Как защитит нас?» «Где Леррус?» «Почему не здесь, не борется за своих?» «Мы построили этот дом, потому что он попросил».
– Леррус возвращается из Аргентины, – старалась Эмма успокоить людей. Поклясться она не могла, но поговаривали, что лидер решил вернуться в Испанию, пользуясь депутатской неприкосновенностью: его избрание в парламент подтвердили в его отсутствие. – Насчет того, что мы предпримем, обещаю: мы остановим войну. У нас получится! Объявим всеобщую забастовку. Парализуем страну. Наши товарищи в Мадриде и в других городах нас поддержат. Не оставят нас. Верьте!
Всеобщую забастовку как наилучшее средство давления предложили не радикальные республиканцы, но социалисты, поспешившие возглавить протесты против войны, а лидеры радикалов пошли на сделку с мадридским правительством. Но, понимая, что их электорат больше всего страдает от последствий конфликта, переложили вину на Церковь, на тех непримиримых католиков, друзей папы, чьи экономические интересы и заставили берберов взяться за оружие.