Ввиду чрезвычайной опасности, в которой оказалось государство, сенат предоставил Нерону и Ливию полную свободу действий. Им разрешалось не только выбирать себе армии, но и обмениваться легионами и выводить их из провинций туда, куда потребуется «для блага государства» (Liv. XXVII, 38). Консулы по достоинству оценили эти распоряжения, поскольку они им в буквальном смысле слова развязывали руки.
В это время в Рим пришло письмо из Цизальпинской Галлии от претора Луция Порция с неутешительными вестями – армия Гасдрубала покинула зимние квартиры и начала переход через Альпы. Узнав об этом, лигурийцы собрали 8000 бойцов, и как только в регионе появятся карфагеняне, то сразу же перейдут на их сторону. У самого Луция Порция недостаточно войск, чтобы справиться с этой новой напастью. Если же ему пришлют подкрепления, то он атакует войско лигурийцев и помешает им присоединиться к армии Гасдрубала.
Письмо было зачитано в сенате, и после короткого обсуждения консулы приняли решение отправиться в свои провинции. Их главной задачей было не допустить соединения армий Ганнибала и Гасдрубала. Не все дела в Риме были закончены, но времени уже не было, и Гай Клавдий с Марком Ливием решили покинуть город. Один отправлялся на север, другой на юг. Когда Ливий вышел из курии сената, то шедший рядом с ним Фабий Максим стал объяснять ему, что в битву с надо вступать только тогда, когда всё знаешь о противнике. Марк остановился, недобро улыбнулся и произнес достопамятные слова: «Я либо прославлюсь победой над врагом, либо порадуюсь беде сограждан: они того заслужили, хотя чести это мне не прибавит» (Liv. XXVII, 40). Ливий по-прежнему был в гневе на соотечественников за неправедное осуждение и потерянные годы жизни в изгнании.
Рим был объят тревогой, толпы народа провожали отъезжающих в войска консулов. У квиритов не было уверенности в завтрашнем дне, они вспоминали Канны и Тразименское озеро, недавнюю гибель Марцелла и Криспина. Будущее виделось в самых мрачных тонах.
Была весна 207 г. до н. э.
* * *
В Италию Гасдрубал привел большую армию. Численность её называет Аппиан: «Он вторгся в Тиррению, ведя с собой сорок восемь тысяч пехотинцев, восемь тысяч всадников и пятнадцать слонов» (VII, 52). Цифры вполне реальные, и у нас нет оснований им не доверять, поскольку Тит Ливий сообщает, что Гасдрубал сумел нанять большое количество испанцев и галлов. Да и переход через Альпы в этот раз не стоил карфагенянам таких огромных жертв, как это было в 218 г. до н. э.
Полибий сообщает, что «...Прибытие Гасдрубала в Италию совершилось легче и скорее