На пороге он обернулся и посмотрел на них ещё раз уставшим взглядом, выдавая: - Когда она будет рожать, позовёте меня.
- Что это последнее было? – Тимар с Ситахом вернулись обратно к любимой.
- Не знаю, - разозлился Ситах. - Когда она успела выпить возбуждающее средство?
- Может Лаастах напоил её? – предположил Тимар.
- Нет, он бы не пошёл на это. Придётся пока объявить перемирие и вызывать его сюда. Иначе Мариэль нас не простит после вчерашнего, - заключил Ситах.
Мариэль.
Мне кажется, у меня затекло тело, поскольку я перевернулась со спины на живот. Тут же подо мной кто-то издал жалобный писк. Подскочив, я уставилась на маленький свернувшийся комочек коричневой шерсти. Существо раскрутило свои шесть лапок в сторону и уставилось на меня чёрными глазками. Откуда оно? В недоумении, взяла его в ладони, мягко поглаживая и щекоча пузико пальцами. Животное потянулось, удобно подстраиваясь, и затарахтело.
Оглядевшись по сторонам, я поняла, что лежу в своей комнате. Припомнив последние события, я нахмурилась. К счастью, у меня ничего не болело, но неприятный осадок остался на душе. Видимо супруги чувствовали за собой вину, раз притащили мне барабуську. Наивно посчитали, что я нахожусь всё ещё в детском возрасте и моё прощение можно купить невинным зверьком?
-Что будем делать с тобой глазастая? - уставились мы друг на друга. - Назову-ка я тебя Бусинкой.
Положив её на подушку на видное место, чтобы в следующий раз ненароком не превратить в лепёшку, я скинула с себя тонкую ночнушку и шагнула в душ. Судя по времени, начались учебные занятия у курсантов и я их сегодня успешно пропустила. Надеюсь за прогул, меня не вызовут на ковёр. Лишний раз выслушивать свёкра о безответственности не хочется, мы же подаём пример кадетам и всё такое.
Из гостиной слышался смех моих девочек, кто-то тихо переговаривался между собой. В принципе, я научилась, когда мне было нужно, подавлять звериные инстинкты и приглушать слух и запах. Сейчас я двинулась на голоса и с неожиданностью замерла, увидев в кругу семьи Лаастаха и его племянника. Салииш сидел между моими младшенькими Этонией (дочкой Ситаха) и Рамилой (дочкой Тимара) и оживлённо что-то рассказывал. Девочки с интересом поглядывали на парня, иногда перебивая его и высказываясь. Лаастах беседовал со своими приобретёнными детьми. В глазах двойняшек застыло, слава писанию, немое восхищение от сына Алааша и обожание от дочери Алииши. В общем, вечер был в самом разгаре, не хватало лишь моих мучителей. Только я про них подумала, как они зашли с едой и стали быстро расставлять блюда за столом. У меня забулькало в животе от голода и появилось ощущение, что не ела вечность.