– И че?
– А ниче, – Широков остановился и, упершись спиной в стену тоннеля, перебросил сумку на другое плечо. – Переходы сломались как спички. Весь центральный, когда мы на всплытии лед ломали, опустился на метра полтора вниз, поэтому переходы сместились. Ну и сломались.
– А правда, что капитан там остался? – тихо спросил Щукин.
– Ты уже спрашивал, – недовольно ответил Широков. – Только ты бы не болтал об этом особо. Не любят у нас за это говорить. У нас теперь один капитан. Товарищ Правый Капитан. А других нет и никогда не было. Усвоил?
– Конечно, товарищ нач. БЧ!
– Так-то. Помоги-ка лучше.
Широков, придерживая сумку с инструментом, начал открывать люк, натужно вращая большой круглый вентиль. Щукин помогал, подсвечивая ему маленьким электрическим фонарем. Когда замок был снят, Широков осторожно приподнял люк и, получив лишь узкую щелку, осмотрелся, пытаясь выглянуть за границы обзорности, дозволенные ему природой.
На площадке было пусто и свет фонаря беспрепятственно заметался по искрящимся стенам небольшой камеры, вырубленной в толще льда. В одной из стен виднелась темная арка и первые несколько также вырубленных во льдах ступеней, ведущих наверх. По полу камеры струились и уходили в арку несколько толстых черных силовых кабелей.
– А что это вы всё осматриваетесь, товарищ Широков?
– А это, товарищ Щукин, чтобы медведь тебе жопу не откусил.
– Скажете тоже, – хмыкнул Щукин, выбираясь из люка. – Где они, эти медведи? Говорят, последнего года так три назад видели. Да и того не поймали.
– Говорят, – кивнул Широков. – Но никогда не знаешь, когда он заявится. Случаи были.
– Какие случаи?
– Да вот такие и были, – поучительно продолжал Борис, все еще оглядываясь и медленно выбираясь из люка. – Вот лет так десять назад, ты-то и не помнишь, наверное… В общем, пошёл Коля, механик, антенну чинить.
– Ну? – напряженно спросил Щукин, замерший у люка.
– Гну! Высунул он, значит, башку из люка, а тут – бац! Одни ноги-то и остались.
– Это как?
– А так. Медведь ему лапой башку снес, а потом рванул. А люк обратно – хлоп! Люком его прижало, а он тянет. Рычит и тянет. Да так вот и разорвал пополам Коляна. Только ноги, люком прижатые, от него и остались. Медведь-то, сволочь, нерпу так ловит. Сутками может у лунки сидеть, скотина… Упёртые они, что твой боцман. А потом раз лапой – и башка с плеч.
– Так-то нерпа, – недоверчиво возразил Щукин.
– Нерпа… – невесело усмехнулся Широков. – Так мы для него, дурья твоя башка, и есть та самая нерпа. Тоже сидим подо льдом и иногда из лунки выглядываем… Только может чуть больше размером. И воняем больше.