Шлепок!
Громкая пощечина оставила красный след на его лице. А демон лишь прикрыл глаза, принимая это, как должное. Принимая это как то, чего он заслужил.
– Это за то, что ты чуть не сделал, – сказала я, после чего притянула его голову к себе, поцеловав в губы. Гравис немного опешил, а я разревелась и обняла его, прижавшись к широкой груди. – Я… Я так за тебя переживала! Я т-так боялась! Агнелий, мне было так страшно! А когда у тебя вены вздулись… И… И тьма из тебя повалила! И… и… Я так за тебя испугала-а-ась! – слезы потекли по щекам, а василиск прижал меня к себе покрепче, нежно гладя по голове. Я боялась за него. В первую очередь за него. Плевать я хотела на себя! Я боялась, что потеряю своего Агнелия!
– Все закончилось, моя малышка. Все хорошо, – успокаивающе прошептал он, целуя меня в макушку. – Ты спасла меня.
Я посмотрела на него глазами полными счастья. Не зря всё это… Я не зря всё это сделала. Я знала, что смогу ему помочь…
– ВЕНЕРА! – дверь спальни резко открылась. Вернее ее вышибли, и теперь в проходе стоял взбешенный лис… Ох, ё…
Он собирался высказать мне все, о чем думает, но увидев нас замолчал.
Так как я была голой, магистр сразу же прикрыл меня своим телом от любопытных глаз. Из-за его спины мне показалось, что Висаар немного успокоился, но тот все равно выглядел угрожающе. Очень угрожающе. Хвост и волосы встали дыбом, когти и клыки отросли, да и грудная клетка вздымалась слишком часто… А еще он был весь мокрый… Хана мне!
– Извините, – фыркнул он и поднял бедную дверь. Спиной пошел к выходу, но крикнул мне напоследок: – Венера! Потом тебя ждет очень серьезный разговор!
И ушел. Вот только дверь, которая уже не крепилась к стене ни магией, ни петлями, вновь громко упала. Зато мы увидели, как белый лис выругался, взял до сих пор спящую русалку на руки и вышел, громко бахнув второй дверью.
– Он решил мне все двери сломать? – задал риторический вопрос Агнелий. – Кстати. Что-то мне подсказывает, что его желание убивать и твое присутствие здесь, как-то связаны. Не скажешь, как? – холодный тон, серьезное выражение лица, но глаза сияют предвкушением.
– Да я его… заморозила… – тихо ответила я, потупив взор.
– Что?!
– Заморозила… Он меня отпускать не хотел, а мне надо было… Как бы я тебя бросила? – так! Делаем невинный, несчастный взгляд и хлопаем ресничками! Усердно хлопаем ресничками, иначе мне влетит! Но Гравис лишь раскатисто рассмеялся.
– Ты неповторима! – василиск прижал меня к себе, довольно улыбаясь, но тут же стал серьезным. – Ты же в курсе, что за такое тебя могут выгнать из академии? А еще это покушение на сына императора, не забыла?