— Я думаю, нужно пойти по дороге «страшно», — сказала девушка, погладив свой гладкий ярко выраженный подбородок. — Это же дорога страха, и выход только там, где страшно.
— Да ладно тебе, — засмеялся Джим. — Я думаю, что на них на всех будет страшно, и что они потом просто сойдутся в одну. Но, возможно, на правой ужаснее, чем на остальных, поэтому пошли туда.
Свернув направо, они шагали по вытоптанной другими ногами дорожке, постоянно оглядываясь и с замиранием сердца ожидая, что в любой момент из ближайших густых зеленых кустов на дорогу выскочит какая-нибудь мерзостная страсть.
Джиму не хотелось это признавать, но ему и вправду было жутко, даже немного страшно. Тут уже играл свою роль первобытный инстинкт самосохранения. Прислушиваясь и вздрагивая от каждого шороха или хруста, они все же двигались вперед, но не произносили ни слова, словно боялись, что их может кто-нибудь услышать. В воздухе невидимыми парами витала опасность.
Вдруг над их головами послышались хлопанье множества крыльев. Резко подняв головы, они увидели промчавшиеся темные силуэты.
— Летучие мыши? — не веря своим глазам, спросила Моника. — Как они их умудрились заставить здесь пролететь?
— Не знаю, — пожал плечами Джим. — Может…
Но девушка так никогда и не услышит, что он хотел ей сказать. Она больше никогда ничего не услышит.
Из-за дерева показался темный силуэт.
— Смотри, — сказала девушка, первой заметив его.
Силуэт приблизился, и фонарики осветили его обладателя. Это был мужчина, одетый в темные джинсовые брюки, черные залаченные туфли, и рубашку с закатанными по локоть рукавами. Джима смутило то, что он не нападал на них и не пугал, а медленно и осторожно приближался, словно львица, крадущаяся к стаду антилоп в траве.
Вдруг его силуэт размылся, и в следующую секунду он, мгновенно преодолев расстояние в не меньше двадцати метров, уже стоял рядом с ними. Оторопев, молодые люди смотрели на него, и Джим почувствовал ужас. Настоящий, а не тот, что чувствуешь перед подставным клоуном с размалеванным лицом.
Мужчина резко открыл рот, и из них показались ряды клыков, на вид острых, словно заточенные с обеих сторон скальпели. Незнакомец схватил Джима за грудки одной, правой рукой, поднял над землей и отшвырнул в дерево. Пробыв в состоянии полета несколько секунд, Джим ударился о шершавую кору толстого ствола и почувствовал, как выходит весь воздух из его легких. Упав на землю, он скрючился, и первые несколько секунд, ощущая боль в спине, даже не мог вздохнуть. До ушей парня донесся крик, но он ничего не мог сделать. Это был крик ужаса, но через секунду он прервался еле слышным булькающим звуком, словно кто-то сворачивал шею гусю.