- Меня она тоже спасла. Коралина. Тимур, а я все думаю про Амалию. Ее родители ведь возможно живы.
- Родители Пикассо тоже возможно живы. Выбросили ребенка, а сами живут где-то среди нас.
- Тоже верно. Ты куда теперь?
- Идем в детский дом. Пикассо надо поддержать, Лии позвонить и Варю тоже успокоить нужно. Да и воспитатели тоже хороши. Сейчас проверки начнутся. Многих уволят. Доведение до суицида - статья. Виноват Валя, а сядет воспитатель. Не уберегли, значит виноваты.
Сегодня небо было особенно мрачным. Ветер завывал, создавая зловещую атмосферу. Шум деревьев давил и хотелось забыться. Не самая простая жизнь не самых простых детей, и когда случается такое, как сегодня, хочется отмотать время назад и помочь той, что нуждалась в помощи больше всего. Я отомстил за Кристину и Амалию, но поздно. Слишком поздно. Что стало главной причиной? Валя, воспитатель, или то, что придали огласки всю эту ситуацию. Понятно, что мы теперь не узнаем об этом.
Когда мы с Тимуром оказались в детском доме, до нас не было дело никому. Участковый был здесь и сейчас воспитателей допрашивали, а я заметил Пикассо. Она сидела на окне и, спрятав лицо в ладонях, которые опустила на согнутые колени сидела тихо-тихо. Тимур первым поспешил к ней, и она обняла его. Коралина плакала навзрыд, а чуть позже подбежала Дакота. Я теперь утешал ее. Моя рубашка промокла от слез Кати, да и Пикассо была безутешной. Подхватил Дакоту на руки, как и Тимур Пикассо, и так мы быстро добрались до моей комнаты. Девчонок усадили на кровати, и я сразу подал им стакан воды каждой, сначала Коралине, а потом Кате.
- Серый, ты, где очки потерял? - вдруг спросила Дакота почти шепотом.
- Сломались. Не важно. Завтра новые закажу, - задавать вопросы не стал, они только немного успокоились.
- Тимур, я опоздала, совсем немного. Я была на двенадцатом этаже, а Кристина на тринадцатом. Я не успела.
- Ты сделала все что смогла. Не всегда мы успеваем помочь. Винить себя не надо. Я понимаю тяжело, но не надо. Постарайся отпустить ситуацию. Она успела что-то сказать перед смертью?
- Нет, она меня не видела. Я с другой стороны дома пробралась на 1 этаж. Она оставила записку, - Пикассо протянула листок бумаги Тимуру. Написано было мало, и парень горько усмехнулся.
- Все-таки Валя. Она по-настоящему его любила и вот не смогла пережить его предательство.
- Это не любовь, это зависимость, - проговорила Дакота. - Зависимость одно человека от другого. Вот он тварь последняя, а другой человек, наша Кристина, была убеждена, что она без него не сможет. Он самый лучший для нее, и разубедить ее в этом было не возможно.