* * *
После каждого приема пищи мы уносили остатки в яму с мусором через задний ход Полной Луны. И хотя яма воняла, мне нравилось даже в холод быть рядом с лесом. Быть вне этого замкнутого мира Полной Луны.
Однажды мы с Эми шли после того, как сбросили кости рыбы в яму, обратно, и Эми замерла, сморщив носик.
— Чуешь дым?
Хмурясь, я кивнула.
— Наверное, из кухни.
Эми покачала головой.
— Ветер дует в другую сторону, — она указала на Полную Луну, дым из кухни уносило от нас. — Фермы?
— Вряд ли. Они слишком далеко. Кто-то в лесу, — мы вгляделись в чащу, обрамлявшую тропу. Дым точно исходил не из ямы за нами.
Мы переглянулись.
— Даже не знаю, — сказала Эми. — А ты можешь…? — она указала на лес, окружающий Полную Луну.
Кивнув, я сказала:
— Скажешь Ки Сану, что я, эм, «посещаю короля» или еще что-то, а я скоро вернусь.
Деревья оказались дубами, лезть по ним было сложно. Я осторожно двигалась на слабый запах дыма, но замерла, услышав тихое ржание лошади и мужской голос. А потто голос слабее, но выше. Женский. Кто?
Я не успела приблизиться, как услышала голос Ки Сана, зовущий меня. Тихо выругавшись, я вернулась к заднему ходу.
— Принесла желудей, Яркоглазая? — руки повара были скрещены, брови — вскинуты.
Я пристыжено пошла на кухню.
* * *
Дни проходили по локти в плавниках, перьях и кишках, и следующим утром мы обнаружили возле огня тушу коровы. Застонав от размеров туши, мы посмотрели на Ки Сана.
Повар, сидевший на бочке с рисовым вином, рассмеялся и указал на стол. Там лежали и блестели ножи.
Тоуми начала возражать, но Эми покачала головой.
— Без толку, — сказала она, голос совпал с мрачным лицом. Расправив плечи, она прошла к столу и подняла огромный нож.
Я нервно оглянулась на Тоуми. Она была потрясенной, как и я, но когда заметила мой взгляд, она прищурилась, схватила тесак и тонкий нож и пошла туда, где Эми уже начала отрезать мясо от туши.
Я посмотрела на Ки Сана. Он смотрел на меня, не дрогнув. Лицо его было пустым, в глазах не было привычного юмора. Сглотнув, дыша ртом, чтобы не чувствовать запах животного, я подхватила ножи и пошла помогать.
Так мы провели весь день, ведь Ки Сан сказал с усмешкой, что мы освобождены от уроков, словно это было радостью. Он делал завтрак и обед, посвистывая и напевая.
Чему бы ни учила Миэко женщин в главном зале, они смеялись, и это ухудшало настроение на кухне. Мы разделывали огромную тушу, осторожно отрезая и раскладывая куски для зажарки, очищая кости, разделяя на порции. Были у коровы съедобными и немыслимые части, мы резали их кубиками и заворачивали в листья, а Ки Сан, тем временем, резал овощи и мыл рис для ужина. Мы были в крови, запах на кухне был отвратительным, но все гордились, когда закончили эту работу.