Дэвид Кудлер
Рисуко
(Время меча — 1)
Перевод: Kuromiya Ren
Для Сашако и Джуджу-чан
Пролог: Чистота
Меня зовут Кано Мурасаки, но все зовут меня Рисуко. Белка.
Я из провинции Чистоты, хоть и не родилась там.
Мой народ сотню лет воевал, на Чистоту нападали, и семью Кано не уважали, но некоторые думают, что я могу принести победу. Что я могу быть особенной женщиной.
А я просто хочу лазать.
Меня зовут Кано Мурасаки, но все зовут меня Белкой.
Рисуко.
1
Путь по левую руку
Провинция Чистоты, земли Восходящего солнца, гора Листьев в первый год правления Генки
(Тотоми, Япония, поздняя осень, 1570 год)
Шпионить за лордом провинции со старой сосны было плохой идеей. Рискованной. Глупой. Потому я не видела того, что грядет. Я знала, что идея плохая, но что-то на вершине сосны позволяло чувствовать себя свободной.
И, конечно, мне всегда было интересно, что происходит во дворце. Обвините меня?
Я смотрела, как лорд Имагава стоял с самураем, указывающим на клочок бумаги. Бумага была покрыта пятнами цвета. В основном, зеленого. Синие и красные вспышки были по краям. До них было не меньше сотни шагов. Я прищуривалась, чтобы понять, что они разглядывают. Только так можно было объяснить, почему я не заметила паланкин, пока он не оказался почти под моим деревом.
Внизу два крупных мужчины несли сияющую черную коробку на тяжелых полозьях между ними. Коробка блестела, как жук, хотя утренние тени затемняли лес. Шли они со стороны деревни.
И это напугало меня — грудь сжалась, а руки стали холоднее обычного. Я взобралась еще выше, руки были ледяными и липкими.
Они были на половине пути к моей сосне, а я хотела ударить по темной блестящей коробке. Только знать путешествовала в паланкине. И когда это знать делала моей семье что-то хорошее?
Я ощущала опасность в этом тихом приближении. Они заметили, как я слежу за замком?
— Рисуко! — позвала меня сестра. Я даже не видела ее макушки.
Черная коробка была все ближе, она оказалась на поляне подо мной. И паланкин остановился.
Я попыталась спрятаться. Холодная смола пахла резко и ярко, когда я прижалась носом к стволу. Я издала птичий свист — так я говорила Усако, что ей надо спрятаться.
Я искала птичьи гнезда, хотя сейчас там вряд ли могли оказаться яйца. Голод и желание что-то делать, а еще моя любовь к лазанию, загнали меня на дерево. Матушка не покормила нас с утра. Похолодало, и она не всегда могла обеспечить нас хотя бы маленькой миской риса в день. А замок гудел, как муравейник, в который ткнули палкой, и мне было любопытно…
Кто-то внизу заговорил. Я решила, что это старушка, голос был высоким, напоминал птицу, но я не могла разобрать слов. Усако — моя сестра — выступила вперед. Я видела, что она склонила голову, как испуганный кролик. Пожилая женщина снова заговорила. После паузы личико Усако-чан, маленькое и открытое, повернулось к моему укрытию. Она указала на меня.
