Сложив письмо и поставив на нем печать, она отдала его Карло и проводила того с улыбкой. А затем побежала рассказывать новости Агнессе и Марте.
Диана воодушевилась, на лице появилась улыбка, хотя на теле по-прежнему был надет траурный цвет. Она пообещала Господу, стоя на коленях в часовне, что снимет траур в тот же день, когда вернется ее муж. И тот день станет новым этапом в ее жизни.
А через пару дней в кабинет влетел Карло, который даже не поклонился, а начал говорить с порога:
— Ваша Светлость, приехал гонец… Он хочет говорить с вами лично.
Сердце застучало быстрее, Диана отложила бумаги в сторону и встала со своего места. На ее лице не было улыбки. Она смотрела на Карло и видела лишь волнение.
— Ведите его немедленно,— приказала она и мажордом быстро открыл дверь и впустил паренька, который в руках сжимал письмо:
— Ваша Светлость,— он поклонился ей и протянул письмо,— боюсь, что у меня не очень хорошие новости.
Диана тут же села, ощущая дрожь в ногах. Дрожащими руками она взяла письмо и вскрыла его. На некоторое время она закрыла глаза, хотелось отдышаться и унять дрожь прежде, чем она начнет читать. Но видимо, этого не получится, потому что нехорошие мысли тут же полезли в ее голову.
— Я из Венеции, гонец поданного нашего герцога,— продолжил говорить парень и Диана открыла глаза, смотря на него,— он просил вам это передать срочно. Он стал свидетелем согласия Венеции присоединиться к Флоренции.
Диана опустила взгляд на буквы в письме, читая строки, которые заставили холодеть кровь:
— О, Боже,— прошептала она,— венецианцы идут на нас с большой армией,— она снова подняла шокированный взгляд на паренька, потом на Карло,— на Милан. Их ведет не кто иной, как Доменико Фоскари.
Письмо в руках Дианы дрогнуло, она положила его перед собой и перевела дыхание.
— Сколько у нас есть времени?
— Они уже направляются сюда, нас разделял час езды,— тараторил гонец,— их много, тысяча… Нет, больше… Две, три… тысячи человек. Я скакал очень быстро, возможно, есть больше времени…
Диана встала, пыталась перевести дыхание. Надо было срочно придумывать план, а в голову, как на зло, ничего не приходило. Зато мысленно она видела сожженный Милан, изнасилованных женщин и убитых детей. Нет, нельзя дать возможность зайти сюда войску Фоскари. И нет уже времени писать Стефано, он не успеет получить письмо, уже поздно. К тому же, он помчится сюда, оставив своих воинов и планы. Надо было брать себя в руки и придумывать свой собственный план:
— Мы встретим их здесь,— монотонно прошептала она,— Карло, пусть подготовят мою лошадь…