Он пробежался взглядом по матери Лизы – красивой женщине, глаза которой так же сияли синевой (они очень похожи), – но задерживаться на ней не стал, а сразу вцепился в мужчину, любящего ставить свою дочь на колени.
Смуглая кожа. Ничего общего с нежной, светленькой кожей Лизы. Крепкое телосложение, из-под закатанных рукавов видны округлости бицепсов, на руках проглядывают вены. Да, руки рабочие, значит, трудится физически, значит, получает немного, значит, один источник дохода, значит, лишившись его, он остался без денег. И Лиза тоже. Лиза, свернувшаяся клубочком, укрытая пледом, спала сейчас на кровати, пока Андрей всматривался в лицо её отца, который сейчас пропадал неизвестно где. Может, искал работу, а может, развлекался с брюнеткой-капитаншей с яркими красными губами.
У отца был узкий разрез глаз, но он не был азиатом, нет – чистый европеец, даже смахивающий на немца. Казалось, на фотографии он щурится из-за бликов солнца, но отчего-то Андрей был уверен, что эти глаза никогда не раскрываются полностью. На ум пришло сравнение с ящерицей, зрачок которой узок как щель меж дверью и полом. Да, отец действительно чем-то напоминал кого-то земноводного, противного и… хитрого. Его прищуренные глаза словно бы говорили: «Я уже представляю, как эта маленькая сука будет стонать, когда мой член упрётся ей в горло». Чем дольше Андрей вглядывался в эти глаза (глаза ящера), тем горячее становилась смесь ярости, злости и гнева, что стекала с верхних рёбер к нижним.
Лицо Лизиного отца вытянутое, подбородок – острый, черты лица – резкие, будто бог, создавая его, в гневе бросал линии на бумагу. И морщины… морщины на лбу – чёрные полосы, будто оставленные лезвием ножа – казались очень похожими на лобные морщины одного полковника, Олега Бедрова. Даже причёска была такая же – у Лизиного отца тоже выпало немало волос, оставшиеся были лишь по бокам и сзади, на затылке. Ящер. Ящер, с которого нужно «снять горе». Казалось, из прищуренных глаз на Андрея смотрел другой человек – человек, который хочет сделать подарок «самой счастливой женщине в мире», который безумно любит своего сына и терпеть не может, когда ему не выдают премию.
Отцы. Грёбанные отцы.
Андрей положил фотографию обратно, прикрыл проводами, вернул телевизор на место и направился к Лизе в комнату. Убедился, что она спит, взял её телефон, разблокировал (он несколько раз видел, как она вводит пароль, и с лёгкостью запомнил эти четыре цифры), зашёл в список контактов и сразу нашёл «ПАПА». Взял со стола ручку, переписал номер телефона себе на кожу, рядом с запястьем, ещё два раза проверил, правильно ли переписал цифры, вернул телефон на место и, оставив Лизе записку («