– Да молчи уж! Видел я, что у тебя в холодильнике. Макароны да щи пустые. Вон пацанов послал в магазин, хоть мальцу еду покажешь. Да себе витаминов начинай запасать, – ни капли не сомневаясь в своем праве распоряжаться всеми, старший Подгорский ткнул носом в нашу нищету.
– Заберите! Нам подачки не нужны. Я буду получать деньги на содержание, вот тогда и начну запасать.
– Ты глянь, гоношистая какая! Порода есть…, – он снова воткнул в меня свой взгляд-рентген, и легко, словно молодой, поднявшись со стула, покинул нас.
Некоторое время я сидела, не шевелясь. Было такое ощущение, что тут только что побывал дементор и не высосал из меня всю жизнь только потому, что был сыт. Или торопился. Но то, что он вернется, для меня было очевидным. Вернее, не для меня, а для моего подсознания, интуиции. Наверно, я научилась чувствовать энергетику Подгорских и ловить эмоции, которые могут сказать намного больше, чем слова.
Сейчас в воздухе словно витало предупреждение: «Я вернусь!», и от этой непонятной угрозы у меня сжималось сердце. Я настолько была придавлена этим странным визитом, что даже не обратила внимания на бодрое шуршание пакетов.
– Глянь, колбаска сухая. Балык. Икра! – чуть не писая в штаны от радости, комментировал гостинцы Алик.
– Что? – еще не отойдя от ступора, я даже не поняла, к чему его выкрики.
– Ты у меня становишься Курочкой-Рябой, которая несет золотые яйца, – промурлыкал он, сладострастно оглаживая палку колбасы. – Вот это подарок!
Меня передернуло. Так радоваться подачкам! Я прикрыла лицо руками, чтобы скрыть выражение брезгливости. Черт бы тебя побрал, муж мой распрекрасный! Настраивал бы рекламу, делал бы сайты – и все это у нас могло быть каждый день. Ну или хотя бы через день.
Я помнила, что последний раз перехватила кофе с булочкой на работе еще в обед, и, по идее, сейчас желудок должен заявить о своих правах. Но он молчал. Более того, я чувствовала, что не смогу протолкнуть в себя ни кусочка.
Когда живешь в своем мире, ходишь на свою работу, общаешься с такими же голозадыми неудачницами, все это привычно, не вызывает огнедышащего дракона, испепеляющего твою самооценку.
А сейчас я чувствовала себя ковриком, постеленным за дверью. Да, два пакета деликатесов для нас, нищебродов, конечно, знатное везение. Но это так унизительно…Подачка с барского стола. Господи, за что мне это? И страшно подумать, что Алик ему успел понарассказывать.
Волной прилила к ушам кровь, больно запульсировала в висках. Вдох –выдох! Я должна быть совершенно здорова и эмоционально устойчива. Принимаем жизнь такой, какая она есть. Как только я получу деньги и устроюсь на нормальную работу, я забуду все это, как страшный сон. И никому не позволю смотреть на меня, как на убогую.