И чем ближе они подходили, тем вернее были мои догадки. Это был не ярл Лейв, но мне он казался знакомым. Сердце вдруг затрепетало. Я быстрее лани спустилась вниз и замерла на месте при виде бездонных синих глаз. Нет! Я не верила своим глазам!
Я протянула руку, прогоняя видение, и медленно погрузилась во мрак, почувствовав, как сильные руки подхватили меня. Сквозь сон, я слышала родной бархатный голос, вдыхала мускусный аромат его тела, и наслаждалась объятьями. Мой разум не мог этого понять. Гвенаэль?! Но как?!
От лица императора Лартиссов, Вескальда.
Я надевал доспехи, когда принцесса Алакриона вбежала в мои покои, нервно покусывая губы. Ее щеки розовели от смущения. Я радовался, подобно влюбленному юнцу, впервые познавшему успех у женщин. Она пришла пожелать удачи и попрощаться. А для меня это было словно признание, первый шаг. Неужели она оттаяла?! Я хотел бы снова услышать ее голос, поющий для меня, и чарующую музыку. Но не как в тот момент — выражающую ее боль, гнев, радость, слезы и горе, а любовь. Именно тогда я видел ее настоящую. Люди, рассказывая о красоте Джиннайны, делают ошибку, не вознося ее чудесный колдовской голос и превосходную игру на фортепиано.
— Я пришла пожелать вам удачи, — что-то в ее взгляде изменилось. Нет, в нем по-прежнему не было того заразительного жизнерадостного блеска. Джин стала другой, и я уже не надеялся, что она будет такой как раньше. Тяжелые испытания, выпавшие на ее долю, вытравили из нее огонь, который горел в ее изумрудных очах. Однако сегодня в них появилось что-то иное, как и в ее движениях. Всего лишь искра света… Мне надо просто вернуться к ней и тогда я постараюсь превратить ее в пламя.
— Споете для меня? — я с надеждой посмотрел в ее глаза и поцеловал кончики ее пальцев.
Девушка, разрумянившись еще больше, поспешно кивнула и вышла. По традиции женщины Алакриона провожали своих воинов. И это стало прекрасным поводом хотя бы еще раз услышать пение Джин, пусть и не только для меня. К тому же сегодня в Миэлере было тихо. Большинство жителей вырезали варвары, и просто некого и некому провожать. А музыка Джин, без сомнения, поднимет боевой дух.
Через несколько минут я спускался по центральной лестнице и видел, как принцесса играет. Ее черты лица преобразились. А тонкие пальчики виртуозно порхали по клавишам. Мне хотелось побыть рядом с ней, под действием ее чар. Но суровые ноты напомнили о войне стоящей на пороге. Я знал, что мне есть за что биться и куда возвращаться, а значит: я не проиграю.
Я вышел на площадь, где построились мои подчиненные, и произнес речь. Пылкие слова слетали с моих губ, воодушевляя солдат. Я смотрел на их лица и знал, что к обеду половина из них будет мертва. И я не мог им врать, я говорил правду: о том что мы должны отдать свои жизни за наш край. Мы обязаны остановить варваров здесь и сейчас, чтобы наша страна, наши женщины не познали такого горя! И мужчины застучали щитами и издали боевой клич.