Прохожу к парадной двери, брезгливо морщусь и поднимаюсь на второй этаж. Несколько раз негромко стучу в дверь, а когда она распахивается, обдавая лицо едким сигаретным дымом и дешевой водкой, делаю шаг назад и с размаху бросаю мобилу в мужика.
Удар точный и приходится прямо на губы. Подобие человека взвывает, сгибается пополам и выплёвывает на пол четыре зуба.
— Какого хера? — Гундосит мне, но я бью его локтем по спине не дав толком разогнуться и отшвыриваю тело в угол.
Переступаю через его ноги, прохожу предположительно в кухню, а перед глазами проносится нож.
— Вечер в хату, родители. — Успеваю перехватить руку, а второй хватаю пустую бутылку со стола, разбиваю её об угол и, прижав мужика к стене, подношу «Розочку» к горлу.
Слышится женский крик, но с места лохматая дама не встает. Засаленный халат, пожелтевший синяк около глаза и одутловатое от попоек лицо.
— Документы на пацана — БЫСТРО!!! — Рычу на нее, и через пол секунды НЕДОженщина исчезает.
— Вот, забирай… — Дрожащей рукой протягивает мне папку и с обожанием смотрит на затихшего муженька.
— Утром к вам придут гости. Подпишите несколько бумаг и свободны. Через 4 часа вы перестанете быть родителями… — заглядываю в папку, склонив голову в бок, — Шестаковича Дмитрия.
— Как… как это перестанем? — Подает голос папаша, а «леди», хрюкнув от услышанного, прикрывает рот рукой.
— Обыкновенно! С 9:00 у вас больше нет сына. — Отпускаю мужика, а он медленно по стеночке вниз сползает.
Боковым зрением вижу, как к ножу опять тянется. Хм… ничему таких отбросов жизнь не учит.
Одним, хорошо отточенным ударом бью по конечности, и слух приятно улавливает хруст кости.
— Сукаааа…. — Скручивается на полу, прижав к себе руку.
Выхожу в коридор, склоняюсь над дружком и спокойно спрашиваю:
— Правой или левой?
— Да что тебе, блять, нужно? — Хватаю его за загривок и приподнимаю голову вверх.
— Я спрашиваю, какой ногой ты выбил стул?
— Пошел нахер! — Прикрываю глаза, а через минуту выхожу из квартиры под громкий стон и плач этой швали.
Сам виноват… Так была бы сломана только одна…
В машине ничего не изменилось, пацан спит в той же позе, и даже когда машина тормозит у частной клиники, он продолжает мирно сопеть.
— Давай, малыш, нужно показать тебя врачу.
Поднимаю его на руки, стараясь не причинять лишней боли.
Мелкий открывает глазки, вертит головой, не понимая, куда я его привез, но потом устало опускает голову мне на плечо и снова засыпает.
У него оказалось сломано ребро, которое упиралось в лёгкое, мешая нормально дышать. Много ссадин и гематом, и сломан зуб.