Вне зала суда, где он вынужден строго придерживаться фактов, он и вовсе ничего собой не представляет. А если правильно выстроить факты, то я и сам сумею выставить его на посмешище. Все графство, весь штат увидят, как Хэнк Уильяме вывел Коссмейера на чистую воду.
Вот черт! Ведь я так и не поговорил с Луаной. Она не станет меня слушать, хотя могла бы и послушать хоть раз. Да Бог с ней! Чего от нее ждать? А чего ждать от Коссмейера? Ему придется побеспокоиться и подготовить факты, иначе придется ему приятно улыбнуться и сказать — извините, должно быть, тут какая-то ошибка. Должно быть, бедная женщина вконец спятила.
Да что вы, я весь вечер провел дома, вместе со своей сестрой. И Лили это подтвердит.
Господь всемогущий! Откуда у меня эти мысли? Никогда в жизни я не смог бы пойти на такое. Никогда в жизни не смог бы никого обидеть.
Но ведь они-то были на это способны. Разве они не обижали меня? Почему они не оставят меня в покое?
Но если я ничего не сделал, что же сказать Лили?
Удастся ли мне снова обмануть ее? Сочинить еще одну правдоподобную историю и убедительно преподнести Лили? Тогда я выиграю время, чтобы найти какой-то выход. А может, и вовсе ничего не делать? Знаете, ничего не делать — тоже своего рода решение.
Но мысль о том, что придется обманывать Лили, пугала меня. Стоило вспомнить, что она вытворяла утром, и у меня пропадало всякое желание ей лгать.
Да это было и ни к чему. Ведь можно было придумать что-нибудь другое, более безопасное.
Господи! Я просто не знал, на что решиться. Я знал, чего хочу и на что способен, но знать и действовать — разные вещи.
В бутылке оставалось не больше трети. Я поднес ее к губам и сделал три больших глотка, перевел дух и сделал три других. Потом закашлялся, оступился и выронил бутылку.
Теперь в ней ничего не осталось. Я вздрогнул и вытаращил глаза. Да так и застыл, как будто аршин проглотил.
Пнул бутылку ногой. Это рассмешило меня, и я с хохотом потряс кулаком в воздухе.
После этого спустился по лестнице, сел в машину и уехал.
Домой я добрался около четверти девятого. Лили встретила меня в прихожей, готовая к действиям, но я ее опередил.
— Одну минутку, — начал я. — Выслушай меня, а потом, если у тебя будут ко мне вопросы, я с удовольствием на них отвечу. Ты хочешь мне напомнить, что...
— Генри, — пробормотала она, — Генри...
— Ты собираешься напомнить, — я повысил голос, — что я был против этого визита к Луане. Говорил, что при положении, которое я занимаю, это было бы крайне опрометчиво. Но ты настаивала. Поэтому...
— Генри, — ее голос задрожал, — ты... виделся с ней?