— Маш, ну ты что, насовсем уезжаешь? Нет. А за неделю ничего страшного не случится. Ну вот по этому делу я все сделаю, отправлю отдельное поручение и съезжу в тюрьму, возьму образцы слюны. А вот это вполне может полежать, не соскучится.
Лешка ловко рассортировал дела на большую и маленькую кучки; с маленькой он готов был поработать, а большая оставалась ждать моего возвращения. Я вздохнула. Никому не нужны мои дела, придется им, бедненьким, ждать меня.
— Правильно, Машка. Да, кстати, что насчет материала по жене Масловского?
— А что насчет материала?
— Шеф мне велел написать постановление об отказе в возбуждении дела…
— Велел — пиши. — Я повернулась к Горчакову спиной.
— Смешно получается: ты проверку проводила, а я постановление выношу.
Я молчала. Лешка продолжил:
— Я напишу постановление от твоего имени?
— Леша, делай что хочешь.
— О'кей. — Лешка помолчал. — А ты решила, кто тебя в аэропорт повезет?
— Нет еще.
— Правильно. — Лешка елейно покивал головой. — Я тебя знаю, ты это начнешь решать завтра утром, за полчаса до выхода, и в итоге поедешь на автобусе. А потом опоздаешь на самолет. И мы с Зоей останемся без ключей.
— Вот-вот. Мои ключи тебя волнуют, а вовсе не то, что я опоздаю на самолет.
— Какая разница? Даю бесплатный совет: позвони Кораблеву. Они все равно все за штатом, делать им не хрен, пусть Леня поработает извозчиком.
А что, это была хорошая идея. У меня мелькнул было в качестве возможной кандидатуры Старосельцев, но с его машинкой в любой момент могло случиться что-то непредвиденное, а я не могла рисковать. А кораблевский транспорт, надо отдать должное хозяину, содержался в идеальном порядке, как по ходовой части, так и по части внешнего вида, не стыдно приехать в Пулково-2.
Я тянуть не стала, набрала телефонный номер Кораблева в отделе РУБОПа, и он тут же откликнулся.
— Слышал, слышал, что вы, Мария Сергеевна, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, опять отлыниваете, да еще и за границу за государственный счет…
— Леня, за счет Организации Объединенных Наций.
— Какая разница?! А здесь за вас несчастный Горчаков паши?
— Да уж, он такой несчастный. А сколько я за него пахала?
— Ой, ну что ж вы такая мелочная? Отдежурили раз за парня, теперь всю жизнь его попрекать будете?
— Лень, я вообще-то звоню с просьбой, — попыталась я сменить тему.
— Ну конечно, вы ж не позвоните, не спросите: как здоровье, старик, как дела у тебя?
— Прости, Лень. Как здоровье?
— Да уж поздоровее вас, не жалуюсь. Короче, Мария Сергеевна, чего надо?
Не тяните кота за хвост, говорите прямо, а то — «как здоровье», у-тю-тю, сю-сю-сю, тьфу!