Героев не убивают (Топильская) - страница 40

Я высказала свою просьбу, и Леня заметно обрадовался.

— Наконец-то и от вас, Мария Сергеевна, будет какая-то польза обществу.

Посылочку друзьям моим передадите?

— Надо же, у тебя друзья в Англии? — удивилась я.

— Да так, деловые контакты. Они во Францию часто ездят по делам и посылочку дочке моей отвезут. Вы же помните, у меня дочка во Франции.

— Какую посылочку?

— Ну, вы посылочку захватите? Там друзьям отдадите моим. А я вас за это в аэропорт отвезу.

— Кораблев, какая еще посылочка?! Учти, я беру с собой очень мало вещей, всего одну сумку. Если посылка большая, она просто не влезет в мой багаж…

— Да ладно, маленькая посылочка. Пакетик, в общем. Во сколько у вас самолет?

— В час дня.

— Понятно. В одиннадцать я у вас. Смотрите, не опоздайте, соберитесь вовремя. Ждать вас никто не будет.

— Понятно, — вздохнула я.

С Кораблевым не забалуешь. Поскольку он будет забирать меня из дому, придется перед отъездом делать генеральную уборку и косметический ремонт, иначе он пройдется по квартире с инспекцией, придерется к какой-нибудь пылинке под диваном и испортит мне настроение на всю грядущую неделю.

Договорившись с Кораблевым, я положила трубку, и мы с Лешкой продолжили сортировку дел. В конце концов я признала Лешкину правоту. Это только кажется, что все дела неотложные, ни одно не может потерпеть. Я искренне так считала много лет, боялась в отпуск уйти или заболеть — ах, все пропало, гипс снимают, клиент уезжает… На третьем году работы меня отправили в институт усовершенствования повышать квалификацию. Так вот, если для иногородних следователей этот месяц повышения квалификации был внеплановым отпуском — они-то все свои дела пооставляли на работе и приехали в Питер с чистой совестью, — то для меня усовершенствование превратилось в сущий ад. До трех часов я высиживала на лекциях, а потом мчалась в прокуратуру и судорожно пыталась не нарушить процессуальные сроки. В результате недовольны были все: преподаватели института — что я задерживала, сдачу рефератов, а прокурор — что я тянула с обвинительными заключениями; а про мужа я уже не говорю, он был недоволен тем, что я дома появляюсь только к ночи. И так я разрывалась до тех пор, пока не загремела с деструктивным аппендицитом в больницу на две недели.

Прикованная к койке, будучи не в состоянии вскочить и бежать допрашивать свидетелей и осматривать вещдоки, я страшно мучилась — а как там без меня мои дела? Выписавшись и доковыляв до прокуратуры, я обнаружила, что все мои дела эти две недели спокойненько пылились в сейфе, но ни одно из них не покрылось плесенью, ни одно не растворилось, и вообще прокуратура не провалилась в тартарары в связи с моей двухнедельной неработоспособностью. Вот тогда я задумалась — а может, и правда, незаменимых нет?