Вид Дениса, жалкий и тихий, терзал Елену Петровну, но она повторяла себе мысленно, что теперь все уже не страшно, они уже не одни, а Денису, почти не умолкая, говорила и говорила, что все будет хорошо, сейчас придет доктор и вылечит ее сыночку, и старалась не замечать страх, который заполнял ее всю.
Дверь отворилась, грузно ступая, вошла санитарка. "Ну, вставай, - сказала басовито, и, глянув в горшок, заявила сердито, - нет у него никакой желтухи" и вышла, и почти тотчас в комнату стремительно вошла врач и долго-долго смотрела в горшок, все наклоняя его в разные стороны, словно пыталась отыскать в нем спрятанную желтуху.
- Но может быть, у него все-таки аппендицит? - упрямо спросила Елена Петровна и внутренне сжалась в ожидании резкого отпора, но, неожиданно для нее, врач отозвалась приветливо:
- Да, наверное. Сидите и ждите. Сейчас за ним придет санитар.
Они сидели вдвоем, мать и сын, на покрытом несвежей простыней топчане и ждали. За окном, где еще недавно было темно, стало сереть, потом розоветь, и чем светлее становилось небо, тем серее делалось только что розовое и загорелое личико Дениса, словно грядущий день отнимал для себя все краски Дениса.
Елене Петровне стало жутко.
- Мы так долго сидим, - с порога, тоном извиняясь за свою настойчивость, сказала Елена Петровна. - Мне кажется, ему стало много хуже. У него лицо было...
- Вы заметили? - приветливо спросила врач. - Я не знала, что вы заметили, но я записала здесь, в журнале, что вы полтора часа ждали санитара, - чуть подвинула по столу историю болезни в сторону Елены Петровны, вздохнула доверительно. - Что делать? Вот такие у нас санитары.
- Да я сама, - только и сказала Елена Петровна, чуть не застонав от мысли, что сообрази она зайти в кабинет врача раньше, и сын был бы уже в отделении.
В отделение ее не пустили, и она ходила по лестничной площадке: пять шагов в одну сторону, пять шагов в другую сторону, семь шагов по диагонали. Пятна ржавчины на батареях. Потеки серо-зеленой краски на стенах. Давно не мытая белая дверь. Пять шагов туда, пять шагов обратно, семь шагов по диагонали.
Больница проснулась. Детишки в больничных пижамках, хихикая, выглядывали, приоткрывая двери. Врачи то спускались по лестнице, то подымались.
Женщина в белом халате приостановилась на площадке:
- Что вы здесь все рыдаете?
- Там Денис Филатов...
Перебила, не дослушав:
- Гнойный аппендицит. Ну и что?
- Его будут оперировать?
- Его прооперировали в девять часов.
- Он плачет?!
- Он спит! Спит после наркоза. И будет спать до следующего утра.